«Искусство и сама жизнь»: Избранные письма

твой крепко любящий брат Винсент

126 (105). Тео Ван Гогу. Амстердам, воскресенье, 5 августа 1877

Амстердам, 5 августа 1877

Дорогой Тео,

благодарю за твое вчерашнее письмо, оно было добрым и приносящим пользу и стало для меня настоящим утешением. Анна вчера опять уехала в Хенгело, у них тут, разумеется, было много дел, так что я провел с ними не очень много времени, она также побывала в моем маленьком кабинете – вечером, как раз в те минуты, когда в наступивших сумерках рабочие с верфи расходились по домам. Мне думается, что лицо и глаза ван Хаутена отражают его сердце и характер, и у него внешность совершенно делового человека, в нем есть, как мне представляется, некая непоколебимость и лаконичность, которые часто являются следствием твердой воли и подвергшегося испытаниям разума; надеюсь, она сделала правильный выбор и время превратит это в Любовь, которая не престанет, но проведет нашу прекрасную сестру по жизни: все покрывающую, терпеливую и сохраняющую надежду и веру.

В твоем письме я нашел несколько почтовых марок, за что сердечно тебя благодарю; далее ты пишешь, что пошлешь денежный перевод, чтобы я мог приехать в Гаагу и увидеть выставку рисунков. И перевод пришел сегодня утром, в воскресенье, спасибо за это и за твое любезное предложение, однако я верну тебе деньги и не приеду, как бы мне ни хотелось увидеть все эти прекрасные и интересные вещи, о которых ты пишешь. Я уже отказался поехать в Баарн: во-первых, потому, что в воскресенье я с бóльшим удовольствием сходил бы в церковь несколько раз и еще немного пописал и позанимался; во-вторых, потому, что средства на дорогу мне придется просить у дяди Стрикера, которому папа передал деньги на хранение, чтобы я мог воспользоваться ими в случае необходимости, а я надеюсь делать это как можно реже. Если я отправлюсь в Гаагу, придется заехать в Баарн, и тогда это не ограничится одним-единственным разом quoi qu’il en soit[35], мне лучше не ехать.

К тому же, мой мальчик, я знаю, что тебе самому очень нужны деньги. И все же большое спасибо. Я не тужу о том, что мой карман бывает пуст. Мне столько всего хочется, и если бы у меня появились средства, то я, вероятно, быстро истратил бы их на книги и прочее, без чего я вполне могу обойтись и что меня отвлекает от необходимых мне сейчас занятий; даже сейчас мне бывает нелегко бороться с тем, что меня отвлекает, а если бы у меня были деньги, было бы еще хуже. Все же человек остается в этом мире бедным и нуждающимся, я уже понял; но только в одном можно стать богатым, и это является целью всей жизни: можно богатеть в Бога, вот то, что не отнимется. И может наступить время, когда мы сможем с большей пользой потратить наши деньги, чем на самые интересные книги и т. д., и тогда начнем сожалеть о том, что много тратили на себя в юные годы, – например, у нас однажды может появиться собственный дом и другие [люди], о которых нужно будет заботиться и думать. Было время, когда и наши родители были неприкаянны и бросаемы бурею.

«Посреди жизни мы находимся в смерти» – эти слова касаются нас лично, это истина, подтверждение которой мы видим в том, что ты сообщил мне о Каролине ван Стокум, и это же мы ранее наблюдали и у другого члена ее семьи. Меня это огорчило, и я от всего сердца надеюсь, что она еще поправится. Ах, сколько горя, печали и страданий в мире, и в тайном, и в явном! «Ищите и обрящете» – еще одна подобная истина. Как много переменилось в этом доме, если сравнить с тем, каким он был несколько лет назад. Так много лет прошло с тех пор, как мы были все вместе. И это было время «Хозяйкиной дочки», и у Лонгфелло сказано: «There are thoughts that make the strong heart weak»[36], но превыше всего слова: «Пусть не озирается назад тот, кто возложил руку свою на плуг» и «Будь мужествен».

Я нашел это в гравюре с картины Рёйсдаля с изображением окрестностей Гарлема и Овервена, и он тоже это понимал.

Если ей в скором времени станет настолько лучше, что ее вновь перевезут в Гаагу, и ты ее увидишь, кланяйся ей от меня и постарайся найти слова, способные ее приободрить или придать мужества, и напомни ей, что у нее есть важные причины для существования и что ради этого стоит жить – в особенности ради ее детей, скажи ей это, и ты сделаешь доброе дело. В матери вера в Бога обновляется; то, что она чувствует к своим детям, – свято и дано свыше, и это от Бога, и Он говорит каждой родительнице: «Вскорми мне его, и Я дам тебе плату». Сильное слово, сказанное от всего сердца в нужную минуту, может укрепить дух и принести пользу.