Искусство: язык Бога. От античности до авангарда

Если романский храм называли «крепостью Бога», то готический – «кораблем Бога». Идея построить такой «корабль» пришла, как гласит легенда, в XII веке Сугерию, аббату монастыря Сен-Дени. Он увидел первый готический храм во сне, а проснувшись, все запомнил, зарисовал – и построил. Поскольку стены не должны были нести на себе тяжесть, их можно было превратить в огромные витражи. Свет, проходящий сквозь цветное стекло, делал внутреннее пространство храма очень светлым, в отличие от темного романского храма. Витражи озаряли цветными бликами алтарь, стены, а на западной стене сияла роза (розетка), символизирующая мироздание. Все это создавало такую игру света![23] И храм воспринимался просто как Царство Божие на земле!

Если получится, побывайте в часовне Сен-Шапель в Париже – и вы убедитесь в этом. Перефразируя Флоренского, можно сказать: если есть часовня Сен-Шапель, значит, есть Бог. Потому что так увидеть, так построить можно, только когда ты почувствовал Бога. Когда я оказываюсь в готическом храме, я немедленно начинаю там молиться. Попадаешь туда – и все, ты счастлив.

Готические храмы полны скульптуры – и снаружи, и внутри. Скульптура для западных христиан вообще очень много значит. Причем можно встретить не только благочестивые сюжеты, но и фривольные, и даже изображения бесов – химер. Считалось, что вокруг святого места всегда очень много всякой нечисти. Я думаю, и в наших храмах ее тоже много, просто мы не видим… Но у нас нечисть не изображают, за исключением одной фрески, которая находится всегда на западной стене, – это Страшный суд. Когда вы причастились, вы, полный счастья и благодати у алтаря, поворачиваетесь – и тут вам показывают: нет, не надейтесь, что все так просто, будет вам Страшный суд, со всякими мучениями. Но это, конечно, уже плод позднего богословия. Первые христиане умели радоваться, они рисовали птичек и бабочек, сидя в катакомбах на кладбище. А потом уже, в позднем Средневековье, начали пугать людей страшными пытками, адскими сковородками. Но это ведь признак упадка веры, когда уже не знаешь, как ее удержать: вот вам, если не будете благочестивы, получите ремня! А на самом деле наша вера – беспримесная, счастливая радость. И улыбающийся Ангел с портала Реймсского собора – свидетельство тому!

Глава 3 Великая иллюзия Ренессанса

Потрогать Бога руками

Средние века часто называют темными. Можно предположить, что это из-за инквизиции и других страшных проявлений церковного ретроградства… А для меня важно в Средневековье, что люди, жившие тогда, ощущали близость Бога. Основная тональность этой эпохи – смиренное восхищение Богом. Об этом свидетельствует средневековое искусство.

И вот на смену этому времени и такому мировосприятию приходит, как и должно быть, другое – Ренессанс, что переводится с французского как Возрождение. Что же тогда возрождалось? Возрождалась небесная красота античного искусства. Правда, сначала варвары, а потом и сами христиане ее разрушали, видя в ней «идолов поганых», и всячески с ней боролись. Потом прошли века, и люди прозрели – они вдруг увидели эту необыкновенную красоту и гармонию, и начались попытки возрождения. Разумеется, тысячелетие Средневековья нельзя было перечеркнуть. Но теперь произошло как бы переплетение идеалов – осмысление античности с позиций христианства. Это как если бы мы начали возвращаться в детство и пытаться, будучи уже зрелыми людьми, вернуть себе свежесть и непосредственность восприятия ребенка. Но возродить то, что было, не удается. Я думаю, каждый по своей жизни это знает – нельзя повторить детство. То есть можно, но мысленно и эмоционально, и на короткое время. А постоянно жить в этом невозможно. Художники Возрождения, конечно, не могли буквально восстановить античность, но они придумывали и одухотворяли ее.

Возрождению предшествовала философия, которая называлась гуманизмом. Но не вкладывайте в него тот смысл, который мы вкладываем сейчас: некое внимательное, бережное отношение к человеку и его неотъемлемым правам. Гуманизм, который родился в эпоху Возрождения, – это была философия, в каком-то смысле противоречащая Евангелию, вектор ее был направлен в другую сторону. Внимание человека эпохи Возрождения постепенно приковывается к земле, он больше не смотрит на небо, ожидая от Бога ответа. Художники как бы спускают Бога с неба на землю, хотят «потрогать Его руками».

Это был своего рода культ человека. Люди увидели, что они невероятно осыпаны дарами, они многое могут: действительно, построить такие соборы, такие витражи, написать такие иконы – и не восхититься собой? И началось овладение миром через призму восхищения человеком. При этом нельзя сказать, что это мировоззрение отменило Бога – все были верующие, Церковь никуда не делась, молитва продолжалась, искусство обслуживало Церковь, и церковные сюжеты преобладали над античными и светскими. Но вместе с тем незаметно произошла очень опасная подмена, когда человек встал на место Бога.