Искусство ловли стрел

– На... Хе... Хегарти, – протараторил Гэйси, запинаясь от боли.

– Хети?

Гэйси потряс головой:

– Хе... Хегарти.

– Где его найти?

– Не знаю.

– На кого он работает?

– Я... не знаю его имени. Только один раз с ним разговаривал. Вроде японец.

– Таменага?

– Не знаю. До вчерашнего дня я имел дело только с Хегарти.

Маг пожал плечами и слегка сжал бандиту запястье. Гэйси до крови закусил губу, чтобы не закричать.

– Что ты для него делаешь, когда не тычешь в людей пушками?

Гэйси не ответил. Маг внимательно на него посмотрел и сказал, изо всех сил пытаясь изобразить бруклинского уличного бандита:

– Я не убиваю тебя только потому, что иначе мне придется возиться с уборкой трупа. И не причиню тебе боль, только если ты станешь отвечать. Как связаться с твоим боссом?

– По телефону.

– Говори номер. Учти, я проверю.

Гэйси хмуро поднял глаза, но назвал номер. Маг схватил ручку и записал.

– Хорошо. А теперь звони.

– Что?!

Маг начал набирать.

– Отдашь, когда позовут босса, – сказал он, прислушавшись к раздавшемуся гудку. На другом конце провода заговорила женщина, и он сунул трубку Гэйси.

– Это Гэйси. Мне... мне нужно поговорить с боссом, – пробормотал он, стараясь не заскулить от боли. – Магистрале... он здесь. Он...

Маг сосредоточенно слушал, как секретарь перенаправила звонок на другой телефон. Глубокий голос сказал: «Да?» – и Гэйси отдал трубку Магу, так стараясь побыстрее избавиться от нее, что едва не выронил.

– Гэйси? – спросил голос.

– Таменага-сан?

С другого конца трубки долго не раздавалось ни звука, затем голос выпалил:

– Кто это?

Маг нажал на рычаг. Гэйси неуверенно вскинул глаза.

– Таменага... – проговорил Маг, садясь на стул. – Что ты должен был сделать?

– Что?

– Что тебе приказали Таменага или Хегарти?

– Остановить тебя.

– Остановить, пока я не сделал что?

– Не знаю. Ну, пока ты куда-нибудь не ушел. Да, чтобы ты не ушел.

Маг удивленно понял, что бандит не врет.

– Значит, едет кто-то еще. Дерьмо. – Фотограф вздохнул. – Ну хорошо. Вот что. – Он быстро встал, схватил бандита за сломанную руку, поднял его на ноги и развернул лицом к двери. – Скажи Таменаге, что теперь это только между нами. Если он посмеет причинить вред моей семье, друзьям, любой из женщин, которых я когда-либо любил, любой из женщин, с которыми я был знаком, если он оскорбит или испугает хотя бы одну из них, я заставлю его пожалеть. Что до тебя... – Маг двинул Гэйси лицом о дверной косяк, оттащил за шиворот, отпер дверь и вытолкал его на крыльцо. – Проваливай и больше никогда не появляйся в этом городе. Понял?

– Да.

– Молодец, – сказал Маг и скинул его через перила в снег.

Похороны мертвых

«Дорогая Кэрол», – написал он на пустом листе бумаге и на минуту задумался. «Прости», – продолжил он и споткнулся снова.

"Прости меня за все, что случилось. Я действительно рад тому, что мы с тобой встретились, и мне жаль, что произошло такое. Похоже, теперь стало опасно даже быть знакомым со мной. Надеюсь, теперь ты понимаешь, что весь мой рассказ – чистая правда.

Не выходит у меня любовная записка... хотя я действительно тебя люблю. Я никогда не спал ни с одной женщиной, которую не любил. Прости, если я сделал тебе больно, я не нарочно. Я хотел сделать тебя счастливой. Видимо, это у меня получается хуже, чем я считал.

Не знаю, что еще сказать. Береги себя.

С любовью

Маг".

Он посмотрел на записку, пожал плечами, собрал с пола осколки, вообразил кружку целой, без единой трещинки, поставил ее на письмо и, вернувшись в спальню, повесил халат на стул. Затем фотограф без сил упал на кровать, закрыл глаза и попытался вспомнить, как выглядела квартира Такумо, когда он видел ее в последний раз, со всеми плакатами на стенах и книжками на полках. Уверившись в том, что представляет ее вполне отчетливо, Маг вообразил там себя, одетым в то же, что было на нем в момент исчезновения из пустыни.

Кровать пропала, и Маг, внезапно ощутив всепоглощающую боль в правой руке, упал на пол. Пришлось заставить себя открыть глаза и не закричать. Он лежал на татами под книжными полками, рана на руке появилась снова.

Впредь надо будет думать осторожнее, решил он, с трудом поднимаясь на ноги. Нельзя думать о ране, даже о том, что ее нет. Он закрыл глаза и представил себе гостиную Келли, а затем вообразил, что стоит между диваном и кофейным столиком, одетый так же, как и три дня назад, когда напал рукоро-куби...