Я не знала, каких богов благодарить за все это, но тихо прошептала: «Спасибо».
Когда я поутру проснулась, Самир уже принял душ. Он сидел на краю кровати в одних темно-синих боксёрах, а его рука лежала на моих волосах. И смотрел он на меня с такой нежностью, что я поспешила прижаться щекой к его ладони.
– Я так рад, что ты здесь, – сказал Самир.
– Я тоже.
– Но пора вернуться к реальной жизни. Боюсь, мне придется выйти сегодня на работу. Дождь кончился.
– Хорошо, – потянулась я, и Самир, издав какой-то странный звук, сорвал с меня одеяло и начал осыпать поцелуями мою шею и грудь.
– Мне не хочется уходить.
– Мне тоже, – я свесила ноги с кровати. – Но у меня сегодня также масса дел. Я встречаюсь с Пави, чтобы обсудить план пикника, а потом мне нужно будет разузнать, как поступить с вещами Виолетты.
– Из ее спальни надо все вынести, раз окно разбито.
– Я позвоню Джокасте. Она кого-нибудь пришлет, – я одела нижнее белье, потом топ и свитер. – Думаю, мне надо взглянуть на картины, которые мы перевезли в мою квартиру.
– Мне не терпится их увидеть, – поднялся с кровати Самир. – Извини, что вынужден тебя поторопить. Если хочешь, я тебя подброшу. Мне надо быть в Вулхопе к восьми.
– Ты должен поесть!
Самир усмехнулся.
– Да-да. Я поем, – натянув джинсы, он застегнул пуговицы на рубашке. – Тебе тоже надо подкрепиться.
– Может, я приготовлю что-нибудь тебе на ужин?
Его глаза засияли:
– Да, пожалуйста.
Уже в машине Самир сказал:
– Мы пока не будем никому рассказывать?
– О нас?
– Да. Думаю, так будет лучше.
Я легонько сжала его предплечье рукой.
– А если я… – осеклась я, пытаясь подобрать более точные слова. «Горжусь? Довольна? Нет, не то…» – На седьмом небе от счастья? Может быть, я хочу, чтобы все мне завидовали?
– Спасибо тебе за это, – Самир переключил передачу. – Но не надо, чтобы сейчас пошли сплетни.
– И даже Пави говорить не будем? – приуныла я. – Мне будет из-за этого неловко.
– Она сама все поймет, едва нас увидит.
– Ладно, – пожала я плечами. – Если тебе так комфортнее…
– Это не ради меня. Но все равно, спасибо тебе, – Самир остановился перед рыбной лавкой и оглядел улицу. На ней не было ни души. И он, улыбнувшись, наклонился и поцеловал меня. Искренне и крепко.
– Я пришлю тебе смс.
Я вошла в квартиру и замерла, напуганная тем, как много места заняли картины. Опять мне предстояло потрудиться. Хотя… это дело могло подождать. Я поставила на плиту кофейник и залезла в душ.
А там мое тело всё вспомнило. Всё-всё. Я прикасалась к шее, рукам, животу и вспоминала поцелуи и свои вскрики, стоны и смешки, его руки на моем теле и его смех над моим ухом. Счастье…
Все еще в перевозбуждении, я прошла на кухню и попыталась найти телефон, к которому не прикасалась со вчерашнего дня. Он оказался погребен на дне моей сумки. Вернув мобильник к жизни, я увидела десяток пропущенных вызовов и несколько голосовых сообщений. Налив в чашку кофе и с наслаждением вдохнув его дурманящий аромат, я прослушала первое сообщение – от Джокасты: «Свяжитесь со мной, дорогая. Я тут кое-что обнаружила».
Второе сообщение оставил детектив. Проинформировавший меня о том, что возраст скелета составлял свыше шестисот лет, и работы в усадьбе можно продолжить.
Я с облегчением выдохнула. И, размешивая сахар в кофе, снова вспомнила руки Самира, нарезавшие кусочками курятину, его длинные пальцы, ощупывавшие формы моего тела, и его губы, нашептывавшие что-то над моими губами. «Не отвлекайся!» Я включила запись третьего сообщения. Оно было от бухгалтера. А потом…
– Ты думала, что я ничего не узнаю, графиня? – прозвучал голос Гранта.
У меня екнуло сердце. Я громко и смачно выругалась. Каким-то образом этот мерзавец узнал о моем статусе здесь. И теперь переговоры с ним могли осложниться. Поставив чашку с кофе на стол, я открыла ноутбук.
И вздохнула. Темой переадресованного мне редактором письма значилось:
«Американская восприемница графского титула вместе с поместьем наследует призраков».
Эта статья первоначально была выложена на каком-то веб-сайте, но стала вирусной. И теперь в поисковике открывались тысячи ссылок, в основном, на небольшие газеты в Штатах. И, конечно же, к статье прилагалось миленькое фото – меня на коктейльной вечеринке лет шесть или семь назад: стрижка растрепанная, платье с глубоким вырезом на спине. Горе-фотографу не удалось поймать мой взгляд. И в результате я выглядела на том снимке пьяной. А, может, я и была тогда пьяной. Как знать? Вино и крепкое спиртное всегда текли рекой на таких вечеринках.
А вот текст статьи был лаконичным и сенсационным: