Искусство наследования секретов

И Самир убедил меня, что в тот момент гораздо важнее было другое.

Через некоторое время мы, вконец обессиленные, заснули. Сплетенные так, как мне прежде никогда не нравилось: руки Самира обнимали меня, он прильнул ко мне; и его большое сильное тело вселило в меня давно позабытое чувство защищенности.

Проснулись мы, когда солнце уже начало окроплять землю золотыми блестками. Мой живот заурчал, и Самир, рука которого лежала как раз на том месте, прыснул со смеху мне в плечо:

– Я тоже помираю с голоду. Поищем еду?

– Да, – повернулась я. – Но только здесь. Мне не хочется покидать этот дом.

– Мне тоже, – оперся на локоть Самир. – Совсем не хочется! – он коснулся пальцем моего подбородка, уха, шеи. – Для меня это не случайная интрижка, Оливия. И надеюсь, ты это понимаешь.

– Для меня тоже, – сказала я. – Если ты еще не понял это по моим слезам, – я закатила глаза. – Странно, что ты не сбежал далеко-далеко.

– Мне просто показалось, что ты не верила в возможность счастья с таким мужчиной, как я.

– Так оно и было.

– Я так и понял. Ладно, встаем, – Самир выскользнул из кровати, абсолютно раскрепощенный, а я не смогла отказать себе в удовольствии понаблюдать за его движениями, пока парень подбирал с пола нашу одежду: – Хочешь что-нибудь надеть?

– Халат был бы кстати.

– Гм-м. Ничего такого у меня нет… А, может, вот это? – Самир бросил мне футболку, пахнувшую стиральным порошком.

Она прикрыла мои бедра, а рукава – локти. Но мне сразу стало ясно, что выбрать именно эту футболку Самира побудил ее глубокий V-образный вырез, не скрывавший мою ложбинку. Понимающе ухмыльнувшись, я приняла пикантную позу:

– Хорошо?

Самир, натягивавший в этот момент спортивные штаны, опешил:

– Потрясающе!

Я разыскала на полу свои носки.

– Это не сексуально, я знаю. Но здесь холодновато.

– Я разожгу камин.

Когда мы прошли в гостиную, кот, растянувшийся на спинке дивана, зевнул.

– Привет, Билли, – погладила я его по голове.

Он прищурился, довольно мяукнул и последовал за нами на кухню.

– Я готовлю очень ароматный чай-масала. По секретному рецепту, – пошевелил бровями Самир. – Хочешь попробовать?

– Конечно.

Кухня была крошечной, и я примостилась на табурет у рабочего стола. Самир поставил на плиту чайник, налил в него воду, затем достал лоток с баночками для пряностей и поочередно открыл все. Отсыпав нужное количество кардамона, перечных зернышек, бадьяна и еще какой-то пряности, которую я не распознала, в чайник, он плотно завернул крышки и состроил мне через плечо уморительную гримасу:

– Пави бы убила меня за такую смесь.

Я рассмеялась:

– С ее опытом и фантазией она могла бы изменить вкус твоего варева в считанные секунды. Независимо от того, какие ингредиенты ты в него положил.

– Возможно. Но ты еще его не попробовала.

– Помощь требуется?

– Сейчас поручу тебе кое-что порубить, – Самир открыл в телефоне приложение, и из динамика в гостиной полилась музыка, на этот раз джазовая: – Пойдет?

– Да, – взяв в руки стакан воды, который он налил для меня, я сделала жадный глоток. – Мне легко угодить с музыкой.

Самир подрядил меня резать морковку, лук и чеснок, а сам ополоснул куриные грудки и отломал от массивного корня имбиря небольшой «пальчик».

– А что ты предпочитаешь слушать, когда одна?

– Зависит от настроения, – порезав морковь очень острым ножом, и я с изумлением изучила лезвие: – «МессерМайстер»!

– Да, немецкая фирма. Знаешь такую?

– Конечно, – принялась я за вторую морковку. – А по поводу музыки… Мне нравится Леонард Коэн, но под него не будешь работать или что-то делать.

– Я изучал его поэзию, но никогда не слышал его пение.

– Моя мама его любила. Она всегда питала склонность к мрачным темам и грустной музыке… Раскаяние, сожаление и все такое. А у Коэна хороший, глубокий голос, правда, слегка грубоватый, раскатистый. Но в его песнях главное – слова. В них заключена большая мудрость, особенно когда речь об отношениях людей.

Самир начал очищать имбирь, но волосы упали ему на глаза. И жестом, отрепетированным за миллионы раз, он откинул непослушные пряди со лба и заплел на затылке, а затем вымыл руки и взял имбирь.

Я улыбнулась.

– Что?

– Такое впечатление, что твои волосы тебя раздражают.

– Немножко. Но, – приподнял бровь Самир, – девушкам это нравится.

– М-м, – я сгрызла кусочек морковки. – Но ведь, наверное, не всем?

Самир ловко нашинковал очищенный имбирь – поджимая пальцы так, чтобы они не порезались, а имбирь плавно, но быстро скользил под лезвием ножа. Потом он опустил половину порции в воду, закипевшую на плите, и повернулся ко мне:

– Моя бывшая жена ненавидела длинные волосы, а я однажды специально отрастил их… – парень сделал паузу, – Чтобы ее разъярить.

– И чем все закончилось?

Самир покачал головой. Свет падал ему прямо на лицо, высвечивая лоб, очерчивая четкую линию носа.

– Я был молодым. А она была очень красива, изысканна, из очень богатой британской индийской семьи. Она ослепила меня… – Самир ссыпал остаток имбиря в маленькую миску и мелко порубил несколько зубчиков чеснока: – Тебя не смутит много чеснока?

Я рассмеялась:

– Можешь добавить хоть всю головку, я не против.