Искусство обмана. Популярная энциклопедия

На следующее утро, когда Зорге еще лежал в постели с предавшей его девушкой, в спальню вошел полковник Осака и молча показал своему противнику по шпионской игре склеенную из обрывков записку. В ней говорилось, что японцы собираются в ближайшее время напасть на американскую базу в Пирл-Харборе. Это была та самая решающая улика, которой так не хватало полковнику для получения санкции на арест группы Зорге. Ведь не стоит забывать, что тот был доверенным лицом германского посла и видным представителем нацистской партии в Японии. Добытая записка развязывала руки японской контрразведке. В то же утро были арестованы ближайшие помощники Зорге — радист Клаузен и Вукелич. Потом пришел черед и остальных. Так была разгромлена крупнейшая разведывательная сеть, действовавшая в Азии в годы Второй мировой войны.

Вообще в деятельности разведслужб обман занимает огромное место. Иногда приходится даже полностью переписывать биографию разведчика, придавая ей необходимую убедительность. Писатель В. Пикуль в одном из своих романов описывает, как это практиковалось в Российском генеральном штабе — прообразе нынешнего ГРУ:

«Полковник Сватов продолжал: «Каждый выпускник академии Генштаба разведкой Германии берется на учет задолго до его выпуска. Вся сложность в том, как вас ввести в агентуру Генерального штаба. Чтобы запутать следы и надолго выпасть из поля зрениягов, вам надо исчезнуть. Вы должны совершенно выпасть из-под наблюдения тайной агентуры германской разведки. Предлагаю план, как вам предстоит вести себя, чтобы поскорее исчезнуть для всех».

С этого дня началось мое моральное падение, всем видимая деградация личности, что никак не совместимо со званием русского офицера, тем более в гвардии. Я начал неумеренно пить, меня замечали в обществе игроков и дурных женщин. Я стал манкировать службою, являясь в свой батальон не в лучшем виде, городил чепуху и пошлости. Наконец я пал настолько низко для офицера, что даже задолжал официанту в ресторане. Сослуживцы стали выказывать мне свое презрение. Никто уже не подавал мне руки. В создании вокруг меня отвратительной дымзавесы мне исподтишка помогал и сам отдел разведки Генштаба, распуская слухи, что я негодяй и мерзавец. Я доложил Сватову, что не могу больше так жить, сил больше нет. Сватов сказал: «Вы обязаны вытерпеть это до конца». Мне был объявлен бойкот, я добился, что собранием офицеров батальона я был лишен чести, меня изгнали из рядов гвардии за недостойное поведение, позорящее русского офицера. Затем приказом меня исключили из корпуса генштабистов, с моего плеча был сорван аксельбант, столь украшавший меня…

Сватов при очередной встрече заявил: «Видите, как все удачно получилось? Теперь дело осталось за малым: загнать ваше ничтожество в самый захудалый гарнизон, допустим, в город Собачинск, который не существует, но в приказе он будет упомянут, для видимости, лишь для приказа. Приехав в этот город и гарнизон, вы подаете прошение об отставке, которое и будет нами в Петербурге оформлено по всем правилам. А после этого будем считать, что вы пропали для резервов нашей разведки». Сватов протянул мне деньги и новенькие документы. Я все понял, но ничего не понял мой бедный отец. Провожая меня на вокзале в далекую глухомань таежного Собачинска, он откровенно рыдал, и его слова мне горько было слышать, хотя понимал, что так надо».

Пикуль здесь подробно рассказывает, как разведчик вживается в свою легенду, но ничего не говорит о том, что будет, если она рухнет. Голландский контрразведчик О. Пинто пишет в своей книге «Охотник за шпионами», что обычно разведчику дают еще одну, запасную историю, так называемую «легенду внутри легенды». Однажды Пинто допрашивал моряка, который бежал с оккупированной территории. История его многомесячного тяжелого путешествия через Испанию и Португалию была вполне правдоподобна и не вызывала серьезных сомнений. Однако Пинто насторожило, что «безработный» прибыл в Англию, имея с собой 50 фунтов стерлингов и Искусство обмана 200 американских долларов. Моряк утверждал, что это его сбережения, но это показалось подозрительным. После долгих препирательств и колебаний под большим давлением следователя моряк рассказал, как было дело. И он рассказал, как ограбил женщину, которая приютила его на ночь, как украл у нее бриллианты и потом продал их на черном рынке.

Пинто пишет: