Искусство обольщения

– Нет, Хэнк был единственным человеком, на которого я рассчитывал больше, чем на самого себя.

– Теперь у тебя есть еще один человек, на которого ты можешь рассчитывать. Это я.

– Ну да. Именно поэтому ты затащила меня сюда.

– Да, на меня. Потому что только я одна готова за тебя бороться. Хэнк хотел вылепить тебя по своему образу и подобию. Я не думаю, что он когда-либо тебя любил. Он использовал тебя. Я люблю тебя, Ричард. Я люблю тебя так, что мне все равно, что со мной будет, и что ты обо мне думаешь. Я думаю только о тебе. Но если ты мне все не скажешь, все мои старания пропадут. Ты должен мне довериться, Ричард. Пожалуйста.

– Я не могу, – простонал он.

Мэйсон чувствовала, как мучается Ричард.

– Если ты мне не скажешь, Хэнк может праздновать победу. Я знаю, что это трудно. Я знаю, что это больно. Но я знаю, что ты это можешь. Просто подумай, вспомни и скажи мне, что случилось. Попытайся, Ричард. Пожалуйста. Ради меня. Ради нас обоих.

Он все не отвечал.

– Вернись к началу, – подсказала ему Мэйсон. – Самое раннее твое воспоминание.

Долгое время Ричард не отвечал, и Мэйсон почти пала духом. Но вдруг он заговорил:

– Я вижу маленького мальчика…

Его слова потрясли Мэйсон. Неужели он правда это сделает?

– Расскажи мне о нем. Какой он?

– Он взъерошенный, неуживчивый, наглый всезнайка… Отец его умер в Англии, и мать его, шотландка, умерла от скоротечной пневмонии по дороге в Америку, оставив его сиротой.

– Но он ведь не один, верно?

– Нет. В его жизни присутствует чудо, которое он по недоразумению еще не в силах оценить.

– И что это за чудо? Краткая пауза.

– Его сестра. Старшая сестра.

– Молли?

– Молли. Она на восемь лет его старше. И она хорошенькая, с чистой кожей, ясными глазами и улыбкой, которой можно осветить мир. Она святая. И она заботится о мальчике… обо мне так, как никогда не заботились родители. Мы приехали в Америку совершенно нищими. Но мы выжили благодаря ее решимости и неистощимой вере в будущее. Господи… – Голос Ричарда сорвался. – Молли была настоящим чудом!

Мэйсон положила ему ладонь на колено, чтобы поддержать.

– Расскажи мне о ней.

– Она была самым сильным и самым любящим человеком из всех, кого я знал. В ней была магия очарования, которая покоряла людей, и та добродетель, что побуждала других быть человечнее и гуманнее. И еще она была бесстрашной. Когда мы высадились в Нью-йоркской гавани, она взяла меня за руку и пошла, не оглядываясь. Мы шли на запад из одного города в другой. Молли работала в танцевальных залах. И. она немного пела. Мы всегда сводили концы с концами. Наконец мы осели в Виргинии как раз перед началом лихорадки в жиле Комстока.[7] – Ричард замолчал.

Опасаясь, что он не захочет продолжать, Мэйсон спросила:

– И что вы там вдвоем делали?

– Она работала в салуне. Молли отправила меня в школу. Но я ненавидел учиться. Я ходил туда только потому, что этого хотела сестра. Однако я просто терпеть не мог высиживать в классе день за днем. «Образование – самое важное в жизни, – любила повторять Молли. – Ты пойдешь в школу, и будешь ходить туда каждый день, и станешь образованным человеком». Но мне просто хотелось свободы. Так что однажды, вместо того чтобы пойти в школу, я отправился в горы.

Ричард снова замолчал, и Мэйсон опять сжала его колено.

– Что произошло?

– Молли пошла меня искать, разумеется. – Внезапно в его голосе зазвучала непереносимая боль. Такого раньше никогда не было. – И, несмотря на то, что она никогда толком верхом ездить не умела, она взяла напрокат лошадь и отправилась меня искать верхом. Но она меня не нашла. – Ричард давился словами. – Ей кое-что помешало. Нечто непредвиденное. Нечто… невообразимое.

Ричард не мог говорить дальше. Он мелко и быстро дышал. Он потянулся к руке Мэйсон, схватил ее и сжал до боли. Мэйсон подумала, что Ричард раздавит ей кости. Она поднесла его руку к губам и нежно поцеловала. И этот простой жест, кажется, открыл шлюзы.

– Молли не дошла до меня примерно полмили. Я прятался в расщелине и видел ее, – быстро заговорил Ричард. – Ив полумиле от моего убежища она наткнулась на группу мужчин, которые проводили время на берегу мелкой речушки – пили виски. То были братья Мерфи: Клинт, Чад и Руфус и еще Гарп Чилдерс. Самая мерзкая свора божьих тварей с первого дня творения. Они стащили Молли с лошади… – Ричард больше не мог удерживать слезы, он всхлипывал: – Они насиловали ее один за другим. Потом опять… Я слышал, как она кричала, Мэйсон. Я видел все с высоты. Я не понимал, что происходит. Я не знал, что мне делать.

Мэйсон чувствовала слезы Ричарда на своей ладони. Она повернулась и прижала его к себе, а он плакал у нее на плече, изливая свою печаль:

– Когда они насытились, Молли была в беспамятстве. Она попыталась встать и, пошатываясь, пошла на Гарпа, вытянув вперед руки, словно протягивала их к его ружью. Но Клинт Мерфи пристрелил ее не моргнув глазом, как пристрелил бы гремучую змею. А двое других Мерфи рассмеялись. Они смеялись!

Мэйсон гладила Ричарда по голове, она ничего не говорила, давая ему время успокоиться.