Искусство острова Пасхи

Нет сомнения, что фигурка призвана была изображать старую женщину, а не юную прелестницу. Реалистичные черты лица напоминают моаи кавакава; на многих образцах сходство подчеркнуто козлиной бородкой, придающей женскому изображению несколько гермафродитический вид. Голова, как у моаи кавакава, округлая, обычно без волос, иногда с рельефным орнаментом. Голова не столь продолговатая, как у мужской фигурки, и нос не так выступает, хотя в его узкой спинке есть что-то орлиное, изящное по европейским понятиям (фото 30). Глаза инкрустированы обсидиановыми дисками в кольце или овале из раковины или кости, как у моаи кавакава. И так же в мочках ушей изображены круглые вогнутые затычки, только сами мочки менее удлинены. Иногда уши отнесены назад и образуют незаметные с анфаса вертикальные валики у затылка. Губы тонкие, обычно решительно сжатые, а не раздвинутые в гротескной усмешке, как у изможденной мужской фигурки. Однако есть редкие экземпляры с обозначенными зубами. Шея обычно согнута вперед, причем вырезана достаточно натуралистично, но выпуклости грудной клетки и живота отсутствуют, все туловище, как уже говорилось, почти совершенно плоское и спереди и сзади.

Ключицы дугами пересекают верхнюю часть груди ниже плеч; большие, но совсем плоские женские груди выполнены низким рельефом в виде отвислых, почти треугольных мешков с соском внизу. Обычно показан пупок, всегда — вульва. Плечевая часть руки иногда отделена от туловища просветом, вырезанное рельефом предплечье прижато к туловищу. Длинные тонкие руки обычно согнуты в локтях так, что правая кисть лежит под левой грудью, которая часто спускается в промежуток между большим и остальными пальцами. Кончики пальцев левой руки лежат на лобке, иногда касаются вульвы, словно подчеркивая женские признаки. Вульва чаще всего передана местным символом комари. Край таза обозначен так же, как на моаи кавакава; бугорки на запястьях и щиколотках обозначают мыщелки и таранные кости. Чуть согнутые в коленях, короткие толстые ноги с усеченной стопой во всем подобны ногам мужских фигурок. На месте торчащих у изможденного мужчины позвонков у женских фигурок идет вертикальный желобок; в остальном спина плоская, иногда с орнаментом. Даже ягодицы сведены на нет, чтобы подчеркнуть неестественное уплощение. У желобка посреди спины обычно сходятся две поперечные складки, ниже которых, по линии, отвечающей верхнему краю тазовой кости сзади и переходу в бедренную кость впереди, поверхность фигурки чуть выступает над торсом. Все поверхности гладко отшлифованы, но не окрашены.

Образны домиссионерской поры обычно достигали в высоту 50–60 см. При ширине туловища в 15–16 см, толщина в груди и животе редко превышала 2,5–3 см. Более короткие образцы соответственно тоньше, однако не всегда.

Возможное происхождение: плоские женские фигурки ценились гостями острова Пасхи гораздо меньше, чем изящные мужские, поэтому начавшееся во времена Салмона массовое изготовление их для продажи вскоре свелось к минимуму и лишь недавно возобновлено резчиками, которые видели фотографии старых образцов. Так что эта разновидность, чрезвычайно важная в прошлом, не производилась затем в таком количество, как мужские фигурки. Возможно, поэтому с ней не связано никаких надежных преданий. Как отмечал Метро (1940, с. 255), остается неизвестным и роль и смысл, символический или какой-нибудь иной, этих фигурок, хотя исполнение слишком тщательное и тип слишком устоявшийся, чтобы считать его недавним изобретением. Как уже говорилось, уплощение здесь не признак изможденности, ведь не показаны ни ребра, ни позвонки, а щеки и живот полные, в отличие от щек и живота моаи кавакава.

Как и в случае с мужской фигуркой, тщетно было бы искать прототип плоской женской фигурки в собственно полинезийском искусстве с его тучными скульптурами. Метро (1940, с. 259) писал: «Подобно каменным статуям, моаи кавакава и паапаа остаются загадкой».