Читаем Искусство под градусом. Полный анализ роли алкоголя в искусстве полностью

Застолье с бобовым королем – так во Фландрии XVII века праздновали католическое богоявление. Возвращались из церкви, суетливо накрывали на стол, может быть, говорили сами себе «один бокальчик и все» или «сегодня ладно, а с завтрашнего дня – новая жизнь».

Обязательным угощением был пирог, в тесто которого заранее замешивали боб. Боб этот был сюрпризом, волшебной жемчужиной, и тот, кому он попадался в пироге во время праздника, провозглашался бобовым королем, садился в центре, надевал медную корону, поднимал бокал и зычно объявлял: «Король пьет». Все остальные гости в этот вечер изображали свиту. Иногда на «короля» вешали бумажную звезду, и с высокими свечами в руках он совершал «шествие», окруженный детьми в дурацких колпаках.

Игра эта была популярна и среди простого народа, и среди знати. Историки считают, что такой карнавал способствовал умягчению сердец, народному единению. Тот, кто вдоволь нашутился над псевдокоролем, не станет покушаться на настоящего.

Вообще фламандцы любили пировать и меры не знали (я бы чувствовал себя комфортно в этой стране). Отмечали все подряд и с размахом: например, ежегодный обед гильдии святого Луки, объединяющей живописцев, стоил 1300 флоринов, при этом доход гильдии составлял от силы 2000.

Всамделишные местные правители не знали, что делать с этим неукратимым буйством жизни.

Штатгальтеры Альберт и Елизавета Габсбургские официально запретили фламандцам приглашать в гости больше 32 пар и пировать дольше двух дней, так как «собрания в 500 и 600 человек по поводу свадьбы, кроме того что приводят к обеднению и разорению, неизбежно ведут к ссорам и дракам».

Но зато сколько картин! Мало было бесконечного праздника в жизни, его еще и начали рисовать. Якоб Йордонс писал много и быстро, одних «бобовых королей» написано около десяти. Все персонажи в теле, все полны жизни и безобразно пьяны.

Кстати, обычно Йорданс изображал королем своего учителя живописи – Адама ван Ноорта. Женщина с ребенком на руках посреди вакханалии – жена и дочь художника. Себя Йорданс помещал на переднем плане, как самого веселого и отвязного, будто кричащего «эгегей!».

Тем удивительнее, что к концу жизни художник перешел в кальвинизм – самое строгое и радикальное ко всяческим удовольствиям ответвление протестантизма. Нашел Якоб Йорданс своего темного муравья, и темный муравей приютил гуляку.

Один из «Бобовых королей» висит в Эрмитаже. Короля уже перекосило, все в дым, какой-то старик положил руку на грудь какой-то женщине, женщина эта поит ребенка вином. Кто-то играет на волынке, другой надрываясь орет, заливается младенец на руках у матери-алкоголички. Все в движении, в ритме, в круговороте. И я смотрю на эту картину и думаю: жалко, что я не король. Согласен и на бобового. Положите мне фасолинку в пирог.

Ельцин

Ну а что же с настоящими правителями? Как управлять страной, не принимая на грудь? Как бороться со стрессом? Как бороться с соблазном: ведь все могут короли, все могут короли и судьбы всей земли вершат они порой. Каково это, когда любая прихоть будет исполнена? А будь вы обычным продавцом, вы бы осмелились не продать бутылку президенту, если б он пришел после 23 часов?

Вот возьмем, допустим, Ельцина. Я родился в 1995 году и ничего не помню, кроме легендарного: «Я устал, я ухожу». Хотя и это наверняка ложное воспоминание.

Но то ли из разговоров родителей и воспитателей в детском саду, то ли из первых прочитанных газет, то ли откуда-то из небесных сфер я всегда знал, что Ельцин алкоголик. Да кто об этом не знал. Весь мир следил за первым президентом России, и бедный президент отвечал на это внимание трогательными выходками.

Например, в 1994 году Борис Николаевич начал дирижировать военным оркестром при выводе российских войск из Германии.

Или вот, Билл Клинтон рассказывает историку Тейлору Бранчу о том, как в 1995 году, во время визита в Вашингтон, Ельцин напился до того, что ночью агенты американских спецслужб обнаружили его стоящим чуть ли не в одних трусах посреди улицы. Он буянил, не желал возвращаться домой, требовал отвезти его в пиццерию.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Артхив. Истории искусства. Просто о сложном, интересно о скучном. Рассказываем об искусстве, как никто другой
Артхив. Истории искусства. Просто о сложном, интересно о скучном. Рассказываем об искусстве, как никто другой

Видеть картины, смотреть на них – это хорошо. Однако понимать, исследовать, расшифровывать, анализировать, интерпретировать – вот истинное счастье и восторг. Этот оригинальный художественный рассказ, наполненный историями об искусстве, о людях, которые стоят за ним, и за деталями, которые иногда слишком сложно заметить, поражает своей высотой взглядов, необъятностью знаний и глубиной анализа. Команда «Артхива» не знает границ ни во времени, ни в пространстве. Их завораживает все, что касается творческого духа человека.Это истории искусства, которые выполнят все свои цели: научат определять формы и находить в них смысл, помещать их в контекст и замечать зачастую невидимое. Это истории искусства, чтобы, наконец, по-настоящему влюбиться в искусство, и эта книга привнесет счастье понимать и восхищаться.Авторы: Ольга Потехина, Алена Грошева, Андрей Зимоглядов, Анна Вчерашняя, Анна Сидельникова, Влад Маслов, Евгения Сидельникова, Ирина Олих, Наталья Азаренко, Наталья Кандаурова, Оксана СанжароваВ формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Андрей Зимоглядов , Анна Вчерашняя , Ирина Олих , Наталья Азаренко , Наталья Кандаурова

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика