Искусство провокации

С начала двадцать девятого года до лета тридцать третьего Троцкий находится в Турции; с лета тридцать третьего до лета тридцать пятого — он уже во Франции, откуда почему-то перебирается в Норвегию на целый год, а с января тридцать седьмого и до самой своей смерти в сороковом — он уже в Мексике. Все правительства давали ему только транзитные визы и не позволяли селиться на своей территории. Они что — были заодно со Сталиным? Правительства и разведки всех стран выполняли команды из Москвы? НКВД руководило их действиями? Бред, конечно, но очень аргументированный бред. Доказательный и логичный. А ответ, видимо, прост и элементарен, как сосулька — ни одна из этих стран не хотела, чтобы Троцкого догнали, а в Москве и не собирались его догонять! Ни одна из этих стран не хотела запачкаться в этой игре, но всем было интересно, чем эти скачки окончатся. Такого блицкрига советской разведки еще не было в истории мировых секретных игр — это был высший пилотаж! Трошин открыл для себя еще одну интересную страницу: ведь всеми делами Троцкого занимался его сын — Лев Седов, который в тридцать третьем, после прихода Гитлера, перебрался из Германии в Париж. Один он перебрался или кем-то? Кто переехал с ним во Францию? И вот тут-то Сергей увидел донесения агентов НКВД из окружения Седова — Москва знала о каждом шаге Троцкого не после, а до его совершения! Что теперь ломать голову, Сережа? Москва и рисовала ему маршрут его следования, в соответствии со своими планами. Троцкого гнали туда, где были интересы Москвы. И убрали его тогда, когда были расставлены все самые важные опорные пункты НКВД для проведения дальнейших политических, а значит и финансовых операций. Ведь одно без другого никак не может существовать. Трошин прекрасно понимал, что сын Троцкого — Седов не мог доверять неизвестным людям. Значит или он их очень хорошо знал, или это были доверенные люди отца. Сергей нашел в архивах донесения от того самого Блюмкина, который в восемнадцатом году устроил покушение на германского посла Мирбаха, а потом стал нелегальным резидентом ОГПУ в Стамбуле. Этот парень очень тесно общался с Троцким, как и братья Соболевичюсы, которые были агентами ОГПУ и НКВД и особо доверенными лицами Троцкого. Они имели доступы ко всем шифрам Троцкого, тайнописным чернилам и подставным адресам. Они встречались со всеми сподвижниками Троцкого и во Франции и в Германии! И еще далеко не факт, что после всего этого не само НКВД писало за Троцкого его послания.

Вдруг, как известно, бывает только Пук! И вот это «вдруг» происходит на глазах Трошин, как фокус с зайцем, которого достают из старой шляпы: в тридцать четвертом году (именно этим годом отмечены первые донесения еще одного агента НКВД в деле Троцкого) в окружении Льва Седова возникает некий человек под кодовым именем — Конрад (почему-то в архивах нет его реальной фамилии). Он помогает сыну Троцкого издавать «Бюллетень оппозиции» и имеет такое доверие, что хранит ключ от почтового ящика Седова, всю корреспонденцию, секретные материалы и архивы отца Седова — Льва Троцкого. А в тридцать восьмом году, за два года до смерти самого Льва Троцкого, Лев Седов при странных обстоятельствах неожиданно погибает. Этот самый Конрад остается один на один с Троцким, как лучший и доверенный друг его сына.