Искусство провокации

Ходят слухи, что ты, Дон, неплохо разбираешься в наркоте. Если это так, то кто как не ты, оставаясь здоровым человеком, может помочь нам? На Сицилии стало непокойно, как до войны. Молодежь перестала признавать старших. Совсем от рук отбились эти поганцы. Посылали мы как-то несколько наших поговорить, договориться...Нам вернули только их руки. Дон, у них же были жены и дети...

Те, кто не знают Витторио запросто могли бы решить, что этот милый, толстый увалень, у которого несчетное количество детей — добрый и славный дядька. Но это могли подумать только те, кто его не знал. Витторио Маркезе — «человек-слон», как его называли в одной из чикагских семей, был одним из самых опасных людей, которых я встречал в своей жизни.

Подожди, я что-то не очень понял. Ты скачешь, как голодная девка: то ты хочешь колумбийцев, то зачем-то заливаешь мне про Сицилию!

Все что я хочу, мой друг, это заснуть где-нибудь с вот такой вот голодной девкой и подальше от этих проблем.

Ну, пожалуй, с голодной не очень-то и заснешь — ее сначала надо как следует накормить. Что же касается Сицилии, то я конечно кое-что знаю: они пошли на контакт с колумбийцами раньше вас и уже собираются ввозить товар в Европу. А там, как ты понимаешь, они и в Штатах появятся.

Эти латиносы давно там гадят...

Я не про это. Я тебе говорю, что пока вы там занимались играми, сигаретами и прочей ерундой, сицилийцы договорились с колумбийцами из Нью-Йорка и уже ведут дела вместе, потому что для сицилийцев американские итальянцы уже «мужчины без яиц».

Откуда это у тебя такая информация?

Ты про яйца? Витторио, ты зачем захотел со мной встретиться? Потому что я ничего не знаю и поверю во всю эту чепуху, что ты тут несешь? Ты не хуже меня знаешь, что с Сицилией не только вы — никто не может по-человечески договориться — они очень многого хотят. А вы теперь, после них, хотите встретиться с колумбийцами — вас же поимели уже! Кем вас будут считать после этого? Не дури, Витторио! Зачем ты хочешь меня обидеть недоверием? Предложите им что-нибудь такое, что встретит у них понимание. Используйте то, чем вы располагаете. Помогите сицилийцам дойти своими деревенскими деревянными головами, что им выгоднее с вами работать. А там уже можно будет с ними разобраться. И чем раньше вы это сделаете, тем больше шансов для вас выжить в Штатах. Кто у вас остался на Сицилии? Чезаре Манцелла, Делла Кьеза, Игнацио Педоне — кто еще? Предложите им долю на телевидении. Тем более, что полиция охотнее идет ними на контакт, чем с вами. Что ты улыбаешься?

Ты — умный, Дон. И Европа тебя не испортила до сих пор. Мы-то уже было, подумали, что Дон расслабился, завел себе бордель... Кстати, тут, говорят такие бордели, что девки просто на куски могут порвать! Это правда?

Если ты интересуешься садо-мазо, то это не ко мне, Витторио. Я такими вещами не увлекаюсь.

Ладно. Так есть у тебя доверенный человек, который мог бы взяться за обустройства этого дела? Чтобы мог изнутри проверить ситуацию с колумбийцами и поговорить там про все это?

Есть.

Как зовут, конечно ты не знаешь?

У каждого свои секреты и свои недостатки — у меня на имена очень короткая память, но, как ты понимаешь, что надо — я помню. Что же до этого человека — он не мой секрет, да и работает не на меня, но многим мне обязан, поэтому, я думаю, что смогу как-то все устроить...

Мы могли бы вот так вот еще очень долго болтать. С Витторио разговаривать, все равно, что море ложкой вычерпывать — потеря времени, но ритуал должен быть соблюден. Меня итальянцы практически не волновали, потому что я не вел с ними никаких дел. Но, когда появлялась информация, достойная быть проданной за хорошую цену, появлялись и итальянцы, чтобы ее купить. И вот тут-то и нужна была та самая половина итальянской крови, которая, как они думали, у меня есть. Скольких трудов мне стоило изучить этот ритуал! По сравнению с ним чайная церемония — простейшая из инструкций по спасению на водах. Скажу только, что в чайной церемонии за ошибки не убивают. Надеюсь, я внятно объяснил?

Действительно, в Палермо, на Сицилии, царил полнейший хаос — младшие уже не слушались старших и закон был уже — не закон! Все, кого раньше принято было называть «людьми чести», то есть главы семей и авторитетные люди, были признаны вне нового закона, который стали диктовать недоумки и недоросли. Они не способны были возвыситься по «служебной» лестнице в семье своими собственными трудами и усердием, честным служением общему делу, каким бы оно не было, какие бы цели оно не преследовало. Люди всегда выживали только владея одной тайной на всех. Как только этих тайн становилось две — это превращалось в фарс! Две тайны требуют двух вождей, три — трех, а два вождя — это плохо. Даже в узком семейном кругу — мужчина и женщина одни и те же элементарные вещи понимают по-разному и со временем расходятся в своих убеждениях так далеко, что начинают ненавидеть друг друга, что же говорить о людях бизнеса?