Искусство провокации

Кто когда-нибудь знал партнеров, которые по истечении непродолжительного времени не хотели бы воткнуть нож друг другу в спину? Я знал только таких и я не верю в коллективный разум, но верю в коллективное убийство и самоубийство. Я верю в то, что какое-то время люди способны имитировать воодушевление в борьбе за призрачный идеал. Самый прекрасный человек становится сволочью для его партнеров и относится к ним с такой же «симпатией», как только внутри этих отношений появляются хорошие деньги! Казалось бы, цель достигнута — пожинайте плоды и радуйтесь, но не тут-то было. Когда цель достигнута — все понимают, что владеть только половиной цели глупо и обидно: люди начинают рвать друг друга на куски, уничтожая при этом и саму цель. В итоге — все остаются в проигрыше: кто-то победил, но те, с кем возможно было преодолевать все трудности на пути к цели — растоптаны! И ты остаешься один на один с целой жизнью, которая тебя обязательно сожрет, как ты сожрал своего друга. Я обожаю эту ситуацию — только в ней можно экспериментировать и наблюдать за людьми, которые превращаются на твоих глазах в узколобых монстров. Я обожаю смотреть за поступками тонконогих шлюх, которые ездят в шикарных автомобилях, одеваются в дорогих магазинах, питают свои дистрофические тела в самых престижных ресторанах и пытаются себя убедить в том, что все, чем они обладают, досталось им за их хорошие мозги. И только умные шлюхи понимают, где север, а где юг: где мозги, а где, то, чем они все это заработали.

Витторио сидит напротив меня, потягивая аперитив, и пытается разгадать, о чем я думаю. Ему и невдомек, что я сравнил его со шлюхой! Если бы разгадал — не сносить мне головы: эти гангстеры так озабочены своим реноме, что всячески стараются создавать себе имидж «людей чести». О какой чести, сеньоры, может идти речь, если вы боитесь даже собственной шлюхи, которая может рассказать, как вы любите, когда она вас трахает искусственным членом, чтобы вы возбудились, потому что по-простому вы уже не можете? Поэтому вы так не любите педиков, которые честно делают свой выбор, боитесь достойных женщин, достигших всего только своими мозгами и не способны понять, что любой мусорщик достойнее вас: он убирает, а вы — гадите.

Целью моей встречи с Маркезе сегодня в Бристоле было вытащить их на просьбу уладить дела в Южной Америке с помощью моих связей. Ехать туда самому, без прикрытия и рекомендаций сейчас равносильно проиграть еще не начавшуюся игру. Там уповают только на силу, как и во всех слабых странах, поэтому, чтобы выглядеть достойным человеком, надо быть крутым и опасным. Мне нужны были новые связи, контакты и люди, которых мне дадут итальянцы. Тот самый человек, который смог бы попробовать решить их проблемы — Антонио Сото — был я. Тот самый я, который жил в Аргентине и которому предстояло вернуться туда в поисках того, кто (как я предполагаю) скоро там должен появиться. Я сделал все, чтобы так оно и произошло: в Москву летели донесения от Конрада с секретными сведениями о планах американских и английских спецслужб по подготовке военных переворотах в Южной Америке, ситуации в Австрии, Корее и, что самое главное, о ситуации вокруг объединения Германии. Конрад настойчиво сообщал в Москву через китайских друзей о готовящихся провокациях против планов СССР, которые зрели в среде нацистских колонистов в Аргентине. Если я все понимаю так как оно есть на самом деле, МГБ до перестройки далеко — они захотят узнать: что в этих донесениях — провокация, а что — правда и откуда взялся Конрад после стольких лет молчания?

В Аргентине уважают итальянцев, там их достаточно много, приехавших после бесславного конца Муссолини. Многие коренные аргентинцы — наполовину итальянцы, бежавшие туда от правосудия в незапамятные времена. И потом, они близки по взглядам с наци. Но, разве я сказал — уважают итальянцев? Помилуй, Бог, я ошибся — итальянскую мафию. Посланец итальянских семей из Штатов будет с уважением принят в шикарных гостиных немецкого общества, как близкий по духу и по несчастной судьбе, а именно это мне и необходимо. Именно там меня должен искать человек Москвы, но Аргентина слишком специфическая страна и любой новый человек, который появится в Буэнос-Айресе (кем бы он ни представлялся) моментально станет заметен, потому что начнет искать контакты. А новых, неизвестных и любопытных людей в Аргентине не любят, также как и в Москве — значит, я буду знать по каким правилам играть с этим человеком.