Искусство психологического консультирования

Эта система психоанализа внесла значительный вклад в наше понимание человеческой психики, и, самое главное, она смогла проникнуть в огромное пространство сферы бессознательного. Исследование этих темных уголков, из которых проистекают огромные жизненные силы и мотивы, поместило наше понимание человека на более прочный базис. Таким образом, психоанализ показывает, что мы должны принимать во внимание значительно большее, нежели только сознательное «я». Этот бедный «генерал» в лучшем случае сильно рискует, так как об него бьются инстинктивные силы из ид, внешнего мира и суперэго (совесть). Следовательно, жизнь должна быть ориентирована на более глубинные уровни, нежели просто на сознательную волю. И последнее — психоанализ Фрейда доказывает, что мы никогда не можем иметь успех в моральной жизни с помощью такого простого приема, как обычное подавление любой склонности, которую общество или наше суперэго находит неприятным.

Но опасность во фрейдовской системе анализа возникает, когда она переносится на детерминистскую интерпретацию личности в целом[5]. Система может просто превратиться в причинно-следственную схему: заблокированное инстинктивное побуждение = подавление = психологический комплекс = невроз. А лечение теоретически заключается в простом перевертывании процесса: исследовать невротический симптом, обнаружить комплекс, снять подавление, а затем помочь индивиду с большим удовлетворением выражать свои инстинктивные побуждения. Мы не хотим сказать, что фрейдовская психотерапия в том виде, в котором она практикуется, так же проста, как было описано выше. Ей свойственно гораздо больше творческих аспектов, и она успешна, так как не связывает себя определенной причинно-следственной теорией. Однако существует опасность влияния фрейдовской теории на установление механистического, детерминистского взгляда на личность в умах частично информированной публики, и люди могут решить, что они являются жертвами своих инстинктивных влечений и что их единственное спасение заключается в выражении либидо всякий раз, когда возникает желание.

Безусловно, для некоторых аспектов психики при- чинно-следственная схема действенна. Но было бы ошибкой извлекать общие правила из этой ограниченной сферы, подразумевающей, что причинно-след- ственные, детерминистские принципы объясняют целостность личности. Фрейд соблазнился удобной и осязаемой систематизацией естественной науки и использовал ее как прокрустово ложе, на которое поместил человеческую личность и заставил их соответствовать друг другу. Это довольно распространенное заблуждение последних десятилетий, которое возникло из-за невозможности определить границы научного метода. Хотя объективность науки вносит значительный вклад в понимание конкретных фаз феномена человеческой психики, представить, что целостность ее творческих, часто непредсказуемых, неуловимых аспектов может" быть редуцирована до причинно-следственного эффекта, механистических принципов — абсолютная глупость. Поэтому «естественная наука психологии» Фрейда, как ее назвал Ранк[6], низведена до теории ультимативного детерминизма в личности.

Если принять подобный детерминизм, будет разрушена ответственность человека. Как подчеркивает Кункель, вор может заявить: «Яблоко украл не я, а мой голод». А как же тогда цель, а свобода и творческое решение со стороны личности? Все это, как мы увидим ниже, является для человека базовым.

Собственно говоря, одно из основных предположений всей психотерапии заключается в том, что пациент рано или поздно должен принять ответственность на себя. Поэтому личностный детерминизм, который освобождает пациента от ответственности, в конечном итоге работает против восстановления его психического здоровья. Причинно-следственный детерминизм имеет силу лишь в ограниченной сфере, а именно в сфере невроза, вызванного комплексом и подавлением, и если пациент освободится от комплекса, он станет отвечать за творческую разработку своей будущей судьбы.

Как показывает мой опыт, невротические личности часто имеют склонность к детерминистскому взгляду на жизнь. Они пытаются найти ответственных за собственные трудности — своих родителей, или окружающую обстановку детства, или коллег; что угодно, что можно выставить в качестве оправдания, пока я «не ищу виноватых». Это понятно, так как, если бы они хоть раз признали свою личную ответственность, им пришлось бы сделать следующий шаг по пути преодоления невроза. Безусловно, существует бесконечное множество факторов, определяющих любую трудность человека, но подо всем этим в личной независимости индивида лежит точка ответственности и возможности для творческого развития — и это значимый фактор.