Искусство семейного воспитания

Мой отец ушел на войну добровольцем и ухитрился скрыть от врачебной комиссии свою инвалидность. Некоторое время он проходил курсы военной подготовки в здании школы, где учился я, а затем там устроили казарму. Я каждый день поджидал отца, который вместе со своей частью выходил из здания школы в час дня и отправлялся куда-то. «Папа, папа!» – кричал я и пытался шагать в ногу с солдатами. Папа улыбался, махал мне рукой, посылал воздушные поцелуи: «Иди домой, сынок, присмотри за мамой и сестренкой… Учись хорошо!» А однажды он разбудил нас всех в полночь и попрощался с нами. Оказалось, это было навсегда. Через несколько месяцев мы получили похоронную из его части.

И вот я направляю тебя к другой бабушке. Она достала свое старое портмоне с письмами, но «потеряла» очки. «Не могу читать… Читай сам. Только про себя, не надо вслух!» Очки ты обнаружил у нее в кармане, и после некоторых колебаний она сдалась: «Ну, хорошо!»

Она читала письмо медленно. Те же самые треугольные письма, написанные химическим карандашом, со множеством крупных чернильных разводов радости и горя.

Вскоре заплакал сперва голос бабушки, а затем последовали слезы, обильные слезы. И тебе пришлось долго ее успокаивать, ласкать, целовать: «Не плачь, любимая бабуля ты моя!..»

Ты забрал письма с похоронной и принялся их изучать.

А когда ты закончил чтение всех этих писем, я спросил тебя: «Ну что, страшно? Понял, что значит война!» Я посоветовал тебе думать о том, каково было твоим бабушкам воскресить те события, что пережили они, раз до сих пор так жива их боль, горе.

Были у нас и мужские разговоры по этим проблемам, и я замечал, каким более чутким и нежным становился ты по отношению к своим бабушкам. И еще я заметил: ты начал приводить домой своих одноклассников и показывать им ордена и медали своего дедушки, читать некоторые письма. Бабушки доверили их тебе, передали на вечное хранение.

Эти письма и ордена, эти неожиданные слезы и вспыхнувшее затаенное горе бабушек, эта история, не имевшая срока давности, отныне стали участниками воспитания в тебе благородных чувств.

Деды, которым не удалось увидеть своего внука, вошли в твою жизнь как твои добрые наставники и воспитатели. Мой отец, который до сих пор не перестает воспитывать и напутствовать меня, хотя его давно уже нет в живых, и я уже давно обогнал его в возрасте, начал помогать мне в созидании Человека.

И чтобы дальше понести память о предках и развить дело предков, мы дадим тебе два имени двух славных дедов – Александр и Гиви. Будут у тебя мальчики, назови их этими именами и толком объясни им все. Пусть они познают Великую Отечественную как таковую.

Долг

Это было в прошлом году. Приближалось лето. Мы решили всей семьей провести его на море. Вы оба, ты и сестренка, любите море, и мы хотели порадовать вас. У нас были планы увлекательных поездок и прогулок по берегам и городам теплого Черного моря. Ты по календарю каждый день высчитывал оставшиеся до поездки дни. Ходил по магазинам покупать надувные матрацы, удочки, тапочки, плавки. Словом, ты и твоя сестренка жили ожиданием поездки, и когда я принес билеты на поезд, вами овладело радостное успокоение: значит, едем действительно.

Вот такая была ситуация, когда пришли к тебе школьные товарищи – надо организовать трудовую бригаду и поехать летом работать в колхоз, помогать колхозникам собирать чайный лист и ухаживать за виноградниками. «Мы включили тебя в список!» – сказали они и ушли.

Ты расстроился до слез. Что делать? Рушится исполнение мечты, рушится весь семейный план. Нина заплакала, отказалась ехать, да и нам не хотелось без тебя ехать.

Вечером мы с мамой начали вместе с тобой обсуждать создавшуюся ситуацию. Все зависело от твоего решения. Можно было пойти к директору школы, объяснить положение, и он, наверное, освободил бы тебя; можно было действовать через районное руководство, тоже, наверное, все обошлось бы без осложнений.

«Это же уважительная причина – вся семья, в конце концов, собралась на отдых, купили путевки в дом отдыха, купили билеты на поезд. Разве это не уважительная причина, чтобы тебя освободить от трудового семестра?»

Мама была готова подать заявление директору школы, описать ситуацию, попросить. Ты был согласен с таким решением, и мы коллективно составили заявление.

А утром, когда мама приготовилась нести его в школу, ты нам сказал: «Я поеду в трудовой лагерь. Я должен быть вместе с товарищами. Не надо просить никого, чтобы меня освободили!»