Искусство Сновидения

Она рассказывала, что маги ее линии обычно начинали с того, что пристально рассматривали простой объект и запоминали каждую его деталь. Затем они закрывали глаза и визуализировали объект, потом корректировали свою визуализацию, сравнивая с самим объектом до тех пор, пока не видели его с закрытыми глазами во всей полноте.

Следующим пунктом в их развивающейся схеме было заснуть с объектом и создать его в сновидении в соответствии с их собственным восприятием полностью материализованным. Этот акт, сказала женщина, называется первым шагом к абсолютному восприятию.

От простых объектов эти маги переходили ко все более и более сложным. Конечной целью для всех них являлась визуализация в сновидении всего мира и воссоздание таким образом абсолютно вероятной реальности, в которой они могли бы существовать.

– Когда кто-либо из магов моей линии приобретал способность делать это, – продолжала женщина, – он мог легко втягивать кого угодно в свое намерение, в свое сновидение. Это именно то, что я сейчас проделала с тобой, и то, что я делала со всеми Нагвалями твоей линии.

Женщина захихикала.

– Ты лучше поверь в это, – сказала она так, словно я не верил. – В таких сновидениях исчезли целые народы. Вот почему я сказала тебе, что эта церковь и этот город являются одной из тайн намерения во втором внимании.

– Ты сказала, что целые народы исчезли таким образом. Как это было возможно? – спросил я.

– Они визуализировали, а затем воссоздали такую ситуацию в сновидении, – ответила она. – Ты никогда ничего не визуализировал, поэтому тебе очень опасно входить в мое сновидение.

Затем она предупредила меня, что пройти через четвертые врата и продвигаться по местам, которые существуют лишь в чьем-то воображении, – весьма рискованно, ибо каждый предмет такого сновидения должен быть абсолютно личным предметом.

– Ты все еще хочешь идти? – спросила она.

Я сказал, что да. Потом она еще кое-что рассказала мне о сдвоенных позициях. Суть ее объяснения сводилась к тому, что, к примеру, я сновижу мой родной город и мое сновидение началось, когда я лежал на правом боку и видел сон, что я заснул. Второе сновидение не должно быть обязательно сном о моем родном городе, но оно будет наиболее конкретным сном, какой только можно вообразить.

Она была уверена, что в своей практике сновидения я получал бесчисленное множество конкретностей, но заверила меня, что каждая из них скорее всего была случайностью. Потому что единственным способом полностью контролировать сны является использование техники сдвоенных позиций.

– И не спрашивай меня почему, – добавила она. – Это просто происходит. Как и все остальное.

Она заставила меня встать и снова предупредила меня, чтобы я не разговаривал и не отставал от нее. Она нежно взяла меня за руку так, словно я – ребенок, и повела к скоплению домов, казавшихся темными силуэтами. Мы шли по булыжной мостовой. Массивные речные камни были вбиты остриями в землю. Казалось, что рабочие нарочно оставили все неровности булыжников, не пытаясь выровнять поверхность.

Дома представляли собою большие выбеленные одноэтажные пыльные строения с черепичными крышами. Внутри бесцельно бродили люди. Тени внутри домов вызывали у меня такое впечатление, словно любопытные, но напуганные соседи шушукаются за дверьми. Я видел также невысокие холмы вокруг города.

В отличие от происходившего со мной в моих собственных сновидениях, сейчас мои мысли оставались ясными. На них не влиял ход событий в этом сновидении. Мой разум подсказывал мне, что я нахожусь в приснившейся версии города, в котором жил дон Хуан, но в другое время. Мое любопытство разгорелось. Я находился вместе с бросившей вызов смерти в ее сновидении. Но был ли это сон? Сама она говорила, что это сон. Я хотел видеть все, быть сверхбдительным. Я хотел проверить все, видя энергию. Я чувствовал себя смущенным, но женщина еще крепче сжала мне руку, так, словно подавала мне знак, что согласна со мной.

Все еще чувствуя себя до абсурда робким, я машинально громко заявил о своем намерении видеть. В практике моего собственного сновидения я использовал фразу «я хочу видеть энергию». Иногда я должен был говорить ее вновь и вновь до тех пор, пока не получал результат.

На сей раз, как только я по своему обыкновению начал повторять это в городе сновидения этой женщины, она начала смеяться. Ее смех был похож на смех дона Хуана – глубокий и непринужденный.

– Что тебя так развеселило? – спросил я, несколько обескураженный ее смехом.