Искусство сновидения

Дон Хуан сказал, что моя рациональность знала, что означает подобное понимание, и поэтому во время нашего последнего разговора она вынудила мое осознание изменить уровни. И я оказался в своем обычном состоянии сознания, так и не разобравшись в тонкостях своего сна. В дальнейшем моя рациональность продолжала защищаться, приостановив мою практику сновидения.

— Уверяю тебя, что я полностью осознаю, что такое состояние[31] порождения энергии, — сказал я.

— А я уверяю тебя, что не осознаешь, — возразил он. — Если бы это было не так, ты бы относился к сновидению с большим вниманием и ответственностью. Но так как ты уверен, что всего лишь спишь, — ты делаешь выбор вслепую. Твои ошибочные суждения говорят тебе, что независимо от происшедшего в сновидении сон когда-нибудь закончится, и ты проснешься.

Он был прав. Несмотря на все то, что я наблюдал в ходе своей практики сновидения, каким-то образом я все еще сохранял основное чувство того, что все это было сном.

— Я рассказывал тебе о взглядах людей прошлого и современных людей, — продолжал дон Хуан, — потому что твое осознание, являясь осознанием современного человека, имея дело с незнакомыми концепциями, предпочитает рассматривать их в качестве пустой идеализации.

— Если бы я оставил это на твое усмотрение, ты бы рассматривал сновидение как некую абстрактную идею. Конечно же, я уверен, что ты относишься к нему серьезно, но ты не полностью веришь в реальность сновидения.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, дон Хуан, но не понимаю, зачем.

— Я говорю все это потому, что ты сейчас впервые находишься в положении, подходящим для того, чтобы понять, что сновидение является состоянием порождения энергии. В первый раз ты можешь сейчас понять, что обычные сны — это подготовительные средства, используемые нами для тренировки точки сборки в целях достижения ею позиции, которая создает это, порождающее энергию состояние, называемое нами сновидением.

Он предупредил меня, что поскольку сновидящие соприкасаются и входят в реальные миры, способные всячески на них воздействовать, они должны постоянно находиться в состоянии непрерывной и напряженной бдительности. Любое отклонение от полной бдительности подвергает сновидящих более чем ужасающей опасности.

Я начал в этот момент снова ощущать движение в моей грудной клетке, точно такое же, как в тот день, когда мой уровень осознания самопроизвольно изменился. Дон Хуан сильно встряхнул меня за руку.

— Рассматривай сновидение как очень опасное занятие! — приказал он мне. — Начинай прямо с этого дня! И не начинай никаких из своих странных маневров.

Тон его голоса был таким настойчивым, что я прекратил делать то, что непроизвольно делал.

— Что это со мной происходит, дон Хуан? — спросил я.

— С тобой происходит то, что ты можешь смещать свою точку сборки быстро и легко, — сказал он. — Однако этой легкости присуща тенденция к беспорядочным смещениям. Приведи свою легкость к порядку. И не позволяй себе ни малейшего отклонения.

Я бы мог легко начать спор, что я не знаю, о чем он говорит, но я знал. Я также знал, что у меня есть лишь несколько секунд, чтобы собрать свою энергию и изменить свое отношение к его словам, что я и сделал.

На этом тогда наше общение закончилось. Я уехал домой и в течение почти года добросовестно и регулярно повторял то, что дон Хуан просил меня произносить. Результат моих молитвоподобных взываний был невероятен. Я был твердо убежден, что они имело такое же влияние на мое восприятие, какое физические упражнение оказывают на мышцы тела. Моя точка сборки стала более подвижной, а это означало, что видение энергии в сновидении стало главной целью моей практики. Мое умение намереваться видеть возрастало пропорционально моим усилиям. Настало время, когда я стал способен, не произнося ни слова, лишь намереваться видеть и сразу же достигать того же результата, что и в случае высказывания своего намерения вслух.

Дон Хуан поздравил меня с этим достижением. Естественно, я счел, что он надо мной насмехается. Но он подтвердил, что действительно считает мои занятия успешными. Все же он попросил меня продолжать выкрикивать намерение, по крайней мере, тогда, когда я сомневался. Его требование не оказалось для меня странным. И поэтому я вопил в своих снах во весь голос каждый раз, когда мне это казалось необходимым.

Я открыл, что энергия нашего мира колеблется. Она мерцает. Не только живые существа, но и все вообще в нашем мире тускло светится своим собственным внутренним светом. Дон Хуан объяснил, что энергия нашего мира состоит из слоев мерцающих цветов. Верхний слой — белесый; следующий за ним — зеленовато-желтый[32], а за ним — янтарный.

Я обнаружил все эти оттенки, или, лучше сказать, что я видел их мерцание, когда предметы, встречаемые мной в сноподобных состояниях, меняли свои очертания. Однако белое сияние было первым при видении чего-либо, порождающего энергию.