Искусство Востока. Курс лекций

Все живое пульсирует (вдох – выдох, прилив – отлив), чтобы избежать застоя, изнемогания. Все движется туда-сюда (яп. дзюн-гяку), плетя узор мировой ткани. Если бы не было Небесного замысла, не было бы и узора.

Японский мастер не нарушит природу целого, ибо целостен Путь, неделим, непрерывен, безостановочен, от него нельзя отклониться. Если отклонишься, то утратишь свое дарование (т. е. себя).

Путь искусства ведет к тому же: в единичном проявить Единое, изначальный Свет, к которому устремляется все Сущее.

Почему синтозм избежал участи других, так называемых «общинных» религий, которые были вытеснены или оттеснены на периферию мировыми религиями? И не только синтозм, традиционное японское искусство так же сохранилось почти в первозданном виде. Должны же быть этому какие-то причины, как и тому, что японское искусство признают современнейшим из искусств за пределами Японии. И если именно Синто называют основой или «корнем» японской культуры, то, значит, есть в этом Пути нечто, что не зависит от времени.

Ёсида Канэтомо (1435–1511) писал о том, что Синто – корень всех законов. «Синто – корень и ствол; конфуцианство – ветви и листья; буддизм – цветы и плоды» – древнего происхождения… Но без корней может ли быть дерево, тем более – цветы и плоды?[220]

Не потому ли вера в богов-ками стала Путем японцев? Отказаться же для народа от своего Пути – все равно что отказаться от своего лица, от своих предков, от своего предназначения.

Что же отличает именно Японский Путь? Что позволило японцам уже в самой древности поверить в Мир невидимый? И для японцев Путь неуловим, «явленное» не может его исчерпать, дать представление о мире неявленном, невидимом, где обитают боги, которых не счесть.

Японские боги ведут себя непредсказуемо для человека, неожиданно, но можно узнать их волю, приноровиться к ним в сердечном отклике.

Для японцев ясно одно: боги не любят беспорядок, когда человек не считается с законами Природы, созданной ими когда-то и одухотворенной их присутствием. И они напоминают людям о почитании Природы, которая способна дать человеку не только пристанище, но и научить его всему, ремеслу и искусству, потому что сама есть пристанище богов и их упование.

Потому стремились не столько познать Истину, недосягаемую человеческому разуму, сколько пережить ее в экстазе, сердечном возбуждении. Главное – иметь открытое сердце, способное восторгаться, и в этом состоянии узнавать, чего хотят от людей их божественные предки.

О жизни и нравах богов японцы знали из устных преданий, зафиксированных в VIII веке письменно в священных текстах «Кодзики» («Записи о деяниях древности», 712 г.) и «Нихонги», или «Нихон сёки» («Анналы Японии», 720 г.).

Сердечная вера в вездесущих богов удержала японцев от десакрализации Мира: божественное не поддается рациональному объяснению, иначе перестает быть божественным. Отсюда стремление сохранить в тайне то, что передано богами. Хранящееся в главном синтоистском святилище Исэ Дзингу, в павильоне богини Солнца Аматэрасу священное зеркало, которое богиня вместе с мечом и яшмовыми подвесками передала своему внуку Ниниги в качестве регалий императорской власти, никто не вправе увидеть.

Неудивительно, что и на художественную литературу распространилось это правило – хранить «тайные традиции», что можно объяснить особым отношением к тексту и слову, оберегая их от профанации. Как правило, знание «тайной традиции» передавалось по наследству, от отца к сыну, членами рода-хранителя какого-то памятника, или от учителя к ученику, способному оценить его сокровенный смысл. Лишь в эпоху Эдо, когда к культуре приобщились горожане, стали доступнее «закрытые тексты».

«Тайные традиции» имеют глубинные корни. Японскую культуру можно назвать «культурой предания». В ее основе древнее предание, идущее от «эры богов».

Само знание священно, а самый надежный хранитель – это чистое сердце, которое не исказит, не умалит предание, а не слово, которое, хотя и имеет душу, все же не способно сохранить его в полной мере. Потому так устойчива традиция передачи знания «вне слов» (гэнкай), вне письменного текста (фурю мондзи) – культура молчания, паузы, пустоты, чтобы одно не мешало другому. «Один цветок лучше, чем сто, дает почувствовать цветочность цветка». Японию часто называют страной, где не вступают в споры. Не это ли помогло ей сберечь свою национальную энергию, не сбиться с Пути?

Японцы уверены, что боги-ками живут повсюду – на Земле, на Небе, в любом явлении Природы, но присутствуют незримо, тайно.

Т. П. Григорьева полагает, что Синто следует рассматривать как Путь Японии, «корень» или основу японской духовности[221].

Исследователи отмечают характерное для японцев благоговейное отношение не только к своей культуре, но и к культуре вообще, вне пространства и времени, где бы она ни произросла. Скажем, в Японии сохранились древнейшие тексты, утерянные в Китае. Или говорят, что только в Японии процветает музыка гагаку, вобравшая в себя музыкальные традиции восточных стран.