Искусство вождения полка (Том 1)

Выйдя утром из своей избы, я увидел перед фронтом своего полка на удивительно близком расстоянии 2 привязных змейковых аэростата. Они глубоко и внимательно просматривали местность в тылу полка и корректировали огонь своих батарей. Само селение Тартак немцы не догадывались обстрелять, но достаточно было проехать конному через лужок, находившийся к западу от Тартака, как его приветствовали 3 - 4 пушечных залпа по 4 гранаты каждый. Я проезжал под этот салют трижды этот луг, конечно хорошим галопом; каждое донесение ко мне должно было прорываться под этим огнем. Я решил, что 2 роты полкового резерва за с. Тартак расположены неудачно, и приказал им по одному перейти в лес, расположенный в 600 м к северо-востоку; в случае кризиса на фронте полковой резерв мог бы оказаться отрезанным заградительным огнем от боевой части; исподволь, в течение 3 час., обе роты перебрались в лес.

На левый, оголенный фланг полка показываться не приходилось. Я отправился утром осматривать окопы на правом фланге, где можно было близко подъехать верхом и где имелось несколько сомнительных подступов. Позиция была того же типа, что у Дукшт - одна линия глубоких окопов, со ступеньками для стрельбы, с бойницами и тяжелыми бревенчатыми козырьками. Немецкая пехота утром, по докладу батальонных командиров, повсюду находилась не ближе 1 км к нашим окопам. Обстрел, за исключением ближайшего к Вилии участка, открывался из наших окопов на большое расстояние.

В 11 час. я повернул назад в штаб полка - огонь немецкой артиллерии участился, а из наших окопов открылся оживленный ружейный и пулеметный огонь. Немецкая пехота начала наступление. Мы открыли огонь с прицелом на 1 600 шагов. На некоторых участках немцы были остановлены нашим огнем уже в 800 шагах и начали окапываться, но в большинстве случаев их атака захлебнулась на дистанции постоянного прицела; кое-где они добирались до самой проволоки.

Меня сопровождала свита из трех конных разведчиков; мы выехали на луг широким строем; один из разведчиков был по-видимому малоопытным всадником, так как, когда около него неожиданно разорвалась одна из 4 очередных гранат, он так опешил, что соскочил с коня и на своих на двоих, конкурируя с нашим галопом, вбежал в деревню Тартак; писари, любовавшиеся этой сценой, встретили его замечанием, что ему бы еще сапоги скинуть, босиком способнее. А впрочем, это был отличный разведчик.

В штабе полка телефон работал урывками, и не со всеми ротами. Телефонисты под огнем чинили провода, которые все время повреждались обстрелом. По участку полка работало не менее 60 немецких орудий, в том числе свыше десятка тяжелых гаубиц. Командиры батальонов сообщали о больших потерях от артиллерийского огня; окопы, как они ни казались солидными, сильно разрушались. Часто падали козырьки и наносили массовые ушибы и увечья. Эти козырьки под легким обстрелом у Дукшт казались прекрасными, позволяли под шрапнелью вести спокойный ружейный огонь, а теперь их роль начинала казаться предательской. Огонь по наступающим немцам по-видимому велся не из всех бойниц; некоторые взводы, которым больше всех досталось, укрывались вероятно на дне окопов; вследствие падения козырьков сообщение вдоль окопов становилось затруднительным, а кое-где было прервано вовсе, а ротные командиры не могли охватить работу всех своих взводов. Но огонь наших винтовок и пулеметов звучал все же достаточно напряженно. Проволочное заграждение пострадало, но образуются ли в нем проходы, где и сколько - неизвестно. Нет никаких сведений с высоты 72,7, на которой особенно концентрируется огонь тяжелых батарей.

1-я батарея II Финляндского артиллерийского дивизиона (полковника Голубинцева) поддерживала 8-й полк. 5-й полк в центре (ручей Желоса - ф. Констанполь исключительно), который был атакован лишь в стыках с 6-м и 8-м полками, оставался в действительности без артиллерийской поддержки. 6-й полк поддерживался огнем 2-й батареи. В бой она вступила с 5 орудиями, но одно вскоре было подбито. На ее наблюдательном пункте (у з. Васалуха) было также жарко; пришлось временами прятать рога Цейссовской трубы. За 16 сентября батарея выпустила 779 шрапнелей и 30 гранат, т. е. почти по 200 выстрелов на действовавшее орудие - большая роскошь по тому времени. Батарея стреляла с 9 час. утра, но энергичный огонь она развила лишь с 11 час. дня, когда немецкая пехота перешла в наступление. Около 15 час. батарея прекратила огонь и вечером почти не стреляна. Огонь велся преимущественно прицелом 43; так как батарея была расположена южнее г. дв.Любовь, то следовательно она была по целям, очень близко подошедшим к нашим окопам. Несмотря на блестящую работу батареи, мне пришлось с ней поссориться. Батареи полкам подчинены не были.