27
Три судебных секретаря также обвинялись в посреднической деятельности. В 1944 г. некая Голубева дала судье Московского городского суда взятку за помощь своему сыну, который за год до этого получил приговор к трем годам заключения. (В протоколах судебного заседания не говорится, за какое преступление был осужден сын.) Взятка состояла из денег, двух пар брюк, платья и халата (ГА РФ. Ф. 9474. Оп. 7. Д. 855. Л. 86-89, 300). В значительной части дел, описанных в этой главе, фигурировали судьи-женщины, что отражает сложившуюся ситуацию, когда после гибели стольких судей-мужчин на войне влиятельные должности в судах занимало много женщин.28
Там же. Оп. 16. Д. 271. Л. 47-50; РГАСПИ. Ф. 82 (фонд Молотова). Оп. 2. Д. 418. Л. 382.29
Дело Спримон см.: ГА РФ. Ф. 9492. Оп. 1. Д. 15. Л. 289 об. – 290; Ф. 8131. Оп. 37. Д. 3024. Л. 2. Пример начальника, подкупавшего судей, чтобы уберечь своих сотрудников от тюрьмы, см.: РГАНИ. Ф. 6. Оп. 4. Д. 585. Л. 21-22.30
ГА РФ. Ф. 9492. Оп. 1. Д. 515. Л. 288 об.31
РГАНИ. Ф. 6. Оп. 3. Д. 1. Л. 28 (протоколы заседаний КПК и дополнительные материалы, 1952-1956; заседание 15 октября 1952 г.).32
Питер Соломон показал, как некоторые судьи искали различные легальные способы смягчения строго обязательных приговоров за хищения. См.: Solomon P. H., Jr. Soviet Criminal Justice under Stalin. Chap. 12.33
ГА РФ. Ф. 9492. Оп. 1а. Д. 553. Л. 132-133, 135.34
В начале 1947 г. КПК так же давила на Верховный суд Грузинской ССР, который, по ее мнению, выносил слишком умеренные приговоры по делам о хищениях: РГАНИ. Ф. 6. Оп. 6. Д. 1587. Л. 21-24.35
См. дело Н. Я. Анисимовой, чей муж в 1945 г. был приговорен к 10 годам за нарушение указа от 7 августа 1932 г., и ряд дел, о которых речь пойдет ниже: ГА РФ. Ф. 9474. Оп. 7. Д. 984 (процесс Анисимовой и др.).36
Питер Соломон пишет главным образом о разработке закона и степени недовольства его наиболее вопиющими элементами среди некоторых судей. Дональд Фильцер обращает внимание на его последствия для рабочих: Filtzer D. A. Soviet Workers and Late Stalinism. P. 28-29. Об указах от 4 июня см. также: Werth N. La terreur et le desarroi: Staline et son systeme. Paris, 2007.37
Осужденные за спекуляцию и хищение государственной собственности (или их родственники) составляли большинство среди 18 чел., арестованных за дачу взятки в 1948 г. по скандальному делу Московского городского суда: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 118. Д. 133.38
В качестве примера альтернативы взятке см. дело Е. В. Кочетового и Е. И. Чистилиной, которые устроили пожар в здании местного суда в Путиловском районе Сумской области, чтобы уничтожить материалы по делу своего родственника: ГА РФ. Ф. 9492. Оп. 1а. Д. 535. Л. 14.39
Автор анонимного письма, полученного КПК в 1952 г., утверждал, будто подслушал, как один человек в пивной рассказывал, что дал взятку председателю судебной коллегии Верховного суда СССР, чтобы вытащить из тюрьмы 18-летнюю дочь. Обвиняемую, работавшую кассиром в банке, приговорили к 10 годам по указу от 4 июня 1947 г. за незаконное оформление банковского вклада задним числом во время декабрьской денежной реформы. Ее отец был бывшим директором Соликамского комбината. Расследование КПК не подтвердило изложенных в письме обвинений. Тем не менее это письмо показывает, что слухи о взяточничестве в судах в обществе ходили. Такие слухи подпитывали широко распространенное мнение, что обычные каналы не работают и необходимы сделки «с заднего крыльца». См.: РГАНИ. Ф. 6. Оп. 6. Д. 1594. Л. 61-62.40
ГА РФ. Ф. 9474. Оп. 7. Д. 912. Л. 340 (процесс Шевченко и др., протокол закрытого заседания Верховного суда СССР, июль 1949 г.). См. также: Там же. Л. 281.41
Там же. Ф. 8131. Оп. 37. Д. 4041. Л. 372-375.42
Там же. Ф. 9474. Оп. 7. Д. 1045. Л. 13. Он заявил, что не знал даже, за какое преступление осуждена его сестра. Та получила 10 лет за нарушение указа от 4 июня о хищении государственного имущества. См.: Там же. Л. 15 (процесс Чичуа и др.).43
Там же. Ф. 9492. Оп. 1. Д. 542. Л. 201-202.44
Там же. Ф. 8131. Оп. 37. Д. 4666. Л. 81-88 (письмо Т. З. Сараева заместителю председателя Совета министров Л. П. Берии, 18 ноября 1948 г.).45
После победы в войне, пишет он, Советский Союз стал сильнее, а «силы демократии и коммунизма» – «непобедимы». Однако «война имеет и свои теневые стороны». Очень небольшая часть советского населения -те, кто побывал за границей, – «поддалась капиталистическому влиянию». Многие из таких ненадежных «элементов» продались иностранной разведке. Государство устанавливало, арестовывало и сурово карало этих контрреволюционеров за их преступления. Автор особо выделяет меньшинство подлинно контрреволюционных типов, которые заслуживают беспощадного обращения за свое предательство.