Искусство взятки. Коррупция при Сталине, 1943–1953

С помощью обычных процедур проверки раскрыть махинации не удалось. Тогда милиция пустила в ход агентурную сеть – группу агентов с заданием завербовать осведомителей, чья работа заключалась в том, чтобы проникнуть в преступные группировки и докладывать милиции обо всем обнаруженном. Следствие установило, что в 19481952 гг. работники цирка проворачивали изощренную аферу. Они незаконно добывали пустые бланки билетов кинотеатров за взятки директорам или бухгалтерам, ставили на них штамп с названием цирка и для надежности прятали их в клетке слона. Каждый вечер к открытию кассы жулики подбрасывали туда фальшивые билеты, перемешивая их с настоящими, и продавали зрителям. Предварительные данные показали, что это мошенничество обошлось государству более чем в 1,5 млн руб. Шайка делила выручку от продажи фальшивых билетов между собой, откладывая часть денег на взятки сотрудникам Главного управления цирками и его местных отделений. Подкуп гарантировал гастролирующему цирку самые популярные маршруты и площадки, а также лучших животных. Экзотические животные и выгодные места выступлений, полученные благодаря взяткам, обеспечивали цирку успех, широкую, жаждущую попасть на представление аудиторию, наибольшие из возможных объемы продаж билетов и тем самым максимальную незаконную прибыль для аферистов. По словам арестованных подозреваемых, такого рода операциями не гнушались многие другие цирки и передвижные зоопарки по всему Советскому Союзу. В одном только Днепропетровске аналогичное жульничество привело к аресту за крупные хищения и взяточничество 11 чел., в том числе бухгалтеров, кассира и типографских работников. Как только преступники были арестованы, милиция распустила группу осведомителей.

Расширение сети

Разумеется, к статистике в докладах ОБХСС, как и к любой статистике, произведенной советской бюрократией, нужно относиться с известной осторожностью. Например, данные о числе активных осведомителей, которые ОБХСС представлял начальству в Министерстве внутренних дел, могут быть раздуты вследствие реакции местных органов милиции на спущенные сверху задания по вербовке осведомителей. В докладах порой попадаются жалобы, что милиция вербует людей, глядя «не на качество, а на количество»²³. Тем не менее есть основания считать цифры в общем верными, в первую очередь потому, что приоритетность осведомительной сети для МВД и высокий уровень имущественной, хозяйственной и должностной преступности заставляли тщательнее проверять сведения и требовать от низших звеньев большей точности в отчетах. Многообразие источников и каналов информации позволяли иерархической верхушке интерпретировать статистику, которую, возможно, завышали местные агенты или их милицейские кураторы. Кроме того, периодические проверки списков агентуры местных органов милиции ежегодно приводили к удалению из них десятков тысяч осведомителей, переставших поставлять информацию. Таким образом, хотя обращаться с имеющимися цифрами надо аккуратно, есть причины думать, что они довольно близки к действительности и что можно проследить изменение размеров сети со временем.

В первые месяцы после нападения Германии на СССР советская осведомительная сеть почти исчезла. Десятки тысяч осведомителей и резидентов ушли на фронт, погибли от рук немцев или эвакуировались на восток. В результате начиная со второй половины 1941 г. милиции пришлось восстанавливать агентуру чуть ли не с нуля. «Фактически в то время агентурный аппарат целиком обновился», – писал один сотрудник ОБХСС. Согласно документам ОБХСС, власти реконструировали этот аппарат очень быстро. На 1 января 1942 г. в агентуре числилось около 42 тыс. осведомителей. Во второй половине 1942 г. и в 1943 г. имела место массовая вербовка. И за два года осведомительная сеть выросла более чем в три раза: к январю 1944 г. она охватывала свыше 140 тыс. чел.²⁴