Искусство взрывать

— Спасибо, — я поблагодарил Муравья. Он прикрыл меня и напомнил, что передо мной не теоретическая задача в вакууме, а реальная опасность, и никогда не стоит об этом забывать. Да, мне определенно нужно больше практики и рефлексов именно как игигу.

Я снова выставил ладонь вперед, на этот раз строго выдерживая безопасное расстояние. Даже так пальцы закололо, волосы на руке встали дыбом, и я поспешил закончить с внесением изменений. На этот раз я не стал искать ничего особенного и просто увеличил проводимость тока — тут же упало сопротивление, и стальная решетка стала остывать.

Мелькнула мысль, а смог бы я так создать сверхпроводник или даже что-то еще серьезнее…

— Ее теперь можно трогать? — спросил Комар.

— Нет. Тоже сгоришь, только еще быстрее, — предупредил его Скарабей, который замерял изменения в решетке с помощью какого-то прибора.

— И нам лучше прикрыться, — предупредил я. — Муравей, ты не против?

Парень кивнул, и я отступил ему за спину. Скарабей спрятался туда же, а Комар поспешил отбежать подальше, и в этот момент стальная решетка бабахнула. Расплавившийся металл полетел во все стороны, электричество на мгновение собралось в маленький шарик, а потом полыхнуло, запустив невидимую волну в радиусе десятка метров.

— Дерьмо Кингу! — выругался вернувшийся Комар. — Это что за электромагнитная бомба? Он опять сжег мне телефон!

— Скарабей же говорил, чтобы мы оставили всю технику дома, — спокойно возразил Муравей, и я неожиданно осознал, что наш главарь смог довольно точно предсказать итог применения моей искры.

На душе неожиданно стало спокойнее. Если Скарабей смог понять мою силу, то, возможно, он и со всем остальным справится. Появилась уверенность, что наша авантюра закончится без последствий.

***

Возвращались мы уже совсем в другом настроении. Если до этого в отряде царило напряжение — никто не знал, чего от меня ожидать — то теперь не только я верил, что мы справимся. Я бросил взгляд на Скарабея. А ведь он специально мог устроить именно такую странную и не самую эффективную проверку, чтобы поднять дух остальным членам банды.

— Ты неплохо справился, — первым нарушил повисшее молчание Муравей и хлопнул меня по плечу.

— Я стараюсь, — я улыбнулся.

— Мы видели, как работает Замыкание. Это одна вредная училка из Твери, так вот она гораздо слабее, — Муравей продолжал.

— Учительница? — я удивился. — И она тоже в вашей банде?

— Не в нашей, — в разговор влез Комар. — Она из «Черной Скалы», это сильнейшая банда области. Скарабей с Гусеницей тоже какое-то время с ними работали, а мы с Муравьем — одиночки. Просто однажды узнали, что у нас совпадают цели, и с тех пор держимся вместе.

— Не стоит болтать лишнего, — Скарабей обернулся и сурово посмотрел на нас.

— Не поднимать тему того, что вы хотите взять у того аристократа и зачем вам это нужно? — я не стал молчать. Иногда лучше прямо оговорить правила, чем постоянно натыкаться на окрики и неловкое молчание.

— Пока да, — Скарабей буравил меня взглядом, а потом сделал неожиданный вывод. — Ты странный. Большинство старается обходить неудобные темы, а ты бьешь сразу в лоб.

— Нам работать вместе, — ответил я. — И мне нужно четко знать, где на первом месте будет дело, а где — тайны.

Некоторое время все молчали.

— Личные вопросы можно? — я заговорил, когда мы прошли половину пути.

— Что-то мы скрываем, что-то нет. Попробуй, — рядом ко мне тут же пристроился Комар. — Если что-то будет особенно интересно, можно обменяться информацией.

Вот ему было точно от меня что-то нужно.

— У меня вопрос про то, почему вы остались сражаться с черным, — я вернулся к бою с тварью из осколка. — Я помню слова про «свой» город. Вот только двое из вас не отсюда. Гусеница, как выдалась минутка, пошла не к семье, а к дворецкому. Скарабей и вовсе занялся мной…

Со стороны это, наверно, смотрелось странно. Тощий подросток, которому недавно исполнилось шестнадцать, с вызовом смотрит на парня, который точно раза в два больше, чем он.

— Почему Комар и Муравей пошли за нами, спроси у них сам, — Скарабей усмехнулся. — А что касается нас с Гусеницей, ты прав, тут не осталось людей, связями с которыми мы бы по-настоящему дорожили. Вот только свой город — это не только настоящее, это еще и память. Память о тех, кто ушел и кого мы любили. Память о себе, какими мы были раньше. И у меня, и у нее было то хорошее, за что стоило сражаться, вот и все.

Мы снова замолчали.

Комар с Муравьем, видимо, не собирались пока рассказывать о себе, я же думал о том, как эта банда с каждым днем, с каждым разговором все сильнее раскрывается с новой стороны.

Впереди показалась городская окраина.

— У нас есть полчаса на обед, — Скарабей посмотрел на часы. Я оценил, что из-за меня он на этот раз решил надеть механические. Наивный, думает, их я не смогу взорвать.

— А потом? — спросил я.

— Потом вернется Гусеница, и начинаем тренировки! Нам еще очень много нужно сделать!

***