Ислам. образ жизни и стиль мышления

Но на этом история «Корана Османа» не завершилась. Вскоре после Октябрьской революции В. И. Ленин отдал распоряжение вернуть мусульманам их священную реликвию. Рукопись в специальном вагоне и под усиленной охраной отправилась в Уфу, где была вручена Всероссийскому мусульманскому совету. Оттуда в 1924 году ее переправили в Ташкент, затем в Самарканд на прежнее место в мечеть Ходжи Ахрара. С 1941 года она хранилась в Ташкентском музее истории народов Узбекистана ввиду особой ценности и необходимости строгой охраны этой реликвии от возможных посягательств. Рукопись находилась в запаснике, и видеть ее можно было лишь по особому разрешению.

14 — 15 марта 1989 года в Ташкенте состоялся IV курултай (съезд) мусульман Средней Азии и Казахстана, на котором, по решению правительства Узбекской ССР, «Коран Османа», этот бесценный памятник истории ислама, был торжественно возвращен мусульманам.

Композиция книги пророка чисто формальная. Ее части расположены отнюдь не в хронологическом, тематическом или ином логическом порядке. Коран делится на суры, которые независимо от времени их произнесения или характера тематики расположены в подавляющем большинстве по степени убывания своей длины. Слово «сура» по-арабски первоначально означало «ряд камней в кладке». И как при строительстве какого-либо сооружения сперва кладут, например в фундамент, болеекрупные камни, а затем — менее крупные, так же построен и Коран. В его начале — самые длинные суры. Лишь первая сура выпадает из этого построения — она очень короткая, называется «Фатиха» — «Открывающая». Это как бы дверь в дом священного писания. Суры делятся на аяты (дословно «знамения»). Иногда слово «аят» упрощенно переводят как стих, а суру — как главу. Всего в Коране 114 сур, самая длинная — вторая (286 аятов), самые короткие — 103, 108, 110-я — содержат по три аята.

«Фатиха» состоит из семи аятов. Каждый верующий мусульманин должен знать ее наизусть с детства. Это своего рода аналог православной молитвы «Отче наш». Она читается при намазе — молитве, совершаемой пять раз в день, а также и в некоторых других случаях. «Хвала — Аллаху, Господу миров милостивому, милосердному, дарю в день суда! Тебе мы поклоняемся и просим помочь! Веди нас по дороге прямой, по дороге тех, которых Ты облагодетельствовал, — не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших» (1:1 — 7). Таков ее русский перевод, сделанный И. Ю. Крачковским, очень близкий к оригиналу по смыслу, но нет в нем поэтичности, стилистической красоты, свойственной, впрочем, и многим другим сурам. Есть и вольные стихотворные переводы, пытающиеся отразить поэтический стиль Корана. Вот один из таких переводов «Фатихи»:

Хвала Аллаху, который миров Господин, Милостивый, милосердный он один. Дня страшного суда властелин. Тебе мы поклоняемся. Помощь дается нам тобою одним. Веди нас по пути тех, кто тобою водим, По пути тех, на кого простерлась милость твоя. На кого ты не гневаешься, кто не знает заблужденья кручин. (Перевод В. А. Эбермана.)

Как видно из этого перевода, Мухаммад обладал поэтическим даром. Но если прежние поэты-язычники пелио свободной жизни бедуина, об удачной охоте, сражениях, любви, Мухаммад запел о боге, рае, аде, пророках, восхваляя единобожие и проклиная многобожников.

В «Сире» («Жизнеописании посланника Аллаха») сказано, что первые откровения он получил в пещере под Меккой, где уединялся для поста и молитв: там его посещали видения и он услышал голос бога, приказавшего ему проповедовать новую веру. Подобное боговдохновение было не в диковинку арабам, по представлениям которых творчество всякого поэта инспирировал особый дух, или джинн.

Дар поэта особенно проявился в мекканских проповедях, в них Мухаммад главный упор делал на убеждение своих слушателей силой ораторского искусства. В Медине, где пророк выступил уже больше как законодатель, правитель, судья, поэтичность сур отходит на второй план. Здесь основной задачей стало формулирование различных распоряжений, выработка юридических и нравственных канонов. И хотя и в Медине все это подается как повеления Аллаха, «глас божий», суры становятся суше, язык менее образным, стиль, как бы мы сказали сейчас, канцелярским, рифма почти не ощущается, да она и не нужна в этих зачастую весьма прозаических по содержанию установлениях. Правда, и в этих сурах, как почти у всех проповедников новых вероучений, преобладают притчи, поучительные сравнения, риторические вопросы.

Художественную образность мекканских сур почувствовали А. С. Пушкин и И. В. Гёте, которых они вдохновили на стихотворные «Подражания Корану». Критически относясь к содержанию книги пророка как к «собранию новой лжи и старых басен», А. С. Пушкин отмечает силу и поэтичность их изложения. Давая вольный перевод аята о строении Вселенной (22 : 64):

Земля недвижна — неба своды,
Творец, поддержаны тобой,
Да не падут на сушь и воды
И не подавят нас собой.

он отмечает: «Плохая физика; но зато какая смелая поэзия!»