Ислам. образ жизни и стиль мышления

Дефицит невест объясняется и более глубокими причинами. Существует биологический закон, согласно которому в популяциях рождается всегда больше самцов, чем самок. Человек не составляет в этом законе исключения: мальчиков всегда во всех странах появляется на свет больше, чем девочек. Но в силу большей генетической изменчивости мужских особей по сравнению с женскими мальчики больше подвержены патологическим деформациям организма, в ряде случаев хуже переносят воздействие внешней среды, инфекцию. Смертность у них выше, чем у девочек, и в итоге, численность тех и других по достижении зрелого возраста выравнивается. Это нормальный процесс.

Однако известно также, что если в какой-то популяции образуется острый недостаток особей одного определенного пола, то популяция тотчас реагирует резким увеличением рождаемости именно этих особей, как бы выправляя создавшееся положение. Например, после войн, когда гибнут в основном мужчины, численность новорожденных мальчиков сильно превышает обычную статистическую величину.

В мусульманских странах не хватает женщин. Казалось бы, здесь биологический закон регулирования соотношения полов в популяции должен сработать и ликвидировать диспропорцию. Но тут-то он и натыкается на главную особенность брачных отношений в исламе — на полигинию, а также на половую сегрегацию. Каждый гарем, в котором хотя бы две жены, это минипопуляция, замкнутая, изолированная внутри всей популяции мусульманского общества. И в этой минипопуляции как раз женщин избыток, а мужчин — недостаток. И чем многочисленней гарем, тем сильней, эффективней действует биологический закон, восполняя недостающих особей мужского пола.

Из истории известно, что в гаремах султанов, шахов, ханов и т. п. рождались в подавляющем большинстве мальчики. Это было настоящим бедствием для исламских монархов: чем больше принцев крови, тем больше претендентов на престол, которые могут оспаривать право на него не только законного наследника, определенного царствующим правителем, но и самого этого правителя еще при его жизни. Поэтому при дворах мусульманских монархов родилась традиция убиения нежелательных султанских, шахских, ханских сыновей. Ибо практика, например, Османской империи показала, что даже выделение таким принцам удельных владений ведет к их попыткам захватить власть, междоусобной борьбе, отпадению от державы той или иной провинции, полученной в удел, превращению принцев в самостоятельных властителей. В связи с этим даже возникла османская поговорка: «Лучше потерять принца, чем провинцию»... Борьба между потенциальными наследниками престола принимала в гаремах жестокие, кровавые формы. Например, турецкий султан Мехмед III (1595 — 1603) уничтожил 19 своих братьев и приказал утопить беременных жен отца. В дальнейшем в турецком серале ввели такое правило: чтобы не умножать число претендентов на трон, османскому принцу разрешали иметь интимные связи только с бесплодными женщинами.

Ислам и эротика.

По типу сексуальной морали этнографы делят общества на закрытые (строгие) и открытые (терпимые). Наиболее яркие примеры эротически закрытых обществ можно найти в христианских странах периода Средневековья.

Общественная нравственная норма, господствовавшая в средневековом христианстве, всецело осуждала любое проявление эротизма, сексуальности. Чувственность рассматривалась как порок, дьявольское наваждение. Собственно, именно за это, так называемый первородный грех, по библейской легенде, и были изгнаны из рая Адам и Ева. Страх перед плотью — вот краткая характеристика такого отношения к эротике. В христианском обществе доминировали два стереотипа женщины: положительный, наделенный целомудрием, понимаемым как равнодушие, даже отвращение к половой кизни, и отрицательный, в котором персонифицировались необузданная похоть и соблазн. Лишь в эпоху Возрождения христианские запреты на все виды эротизма отступили под напором общей гуманизации нравственных норм, под натиском жизнелюбивых принципов гедонизма на аскетизм средневекбвых моралистов.