Исламизм – всемирная угроза

Хомейни и Арафат больше не встречались. Окружению аятоллы не нравилось, что палестинцы мало внимания уделяют религии, пьют, смотрят кино. Палестинцы поняли, что никакой реальной поддержки от Ирана не получат.

6 июня 1982 года израильские войска вошли в Ливан. Лидеры шиитской общины Ливана попросили Хомейни о военной помощи. Но Хомейни не стал посылать свои войска и отказался отправить иранские истребители F-4 на помощь Сирии, чья авиация вела бои с израильскими ВС в небе Ливана. Иран всегда воздерживался от прямой конфронтации с Израилем. Предпочитал действовать чужими руками.

Судьба палестинских арабов не интересует и нынешних иранских руководителей. Громкие призывы уничтожить Израиль адресованы арабской улице, которая ловит эти слова с замиранием сердца. Призыв уничтожить Израиль создает замечательное эмоциональное прикрытие для любого исламиста, который утверждает, что сражается за освобождение Палестины.

Когда президент Ирана Мохаммад Ахмадинежад отрицал холокост, уничтожение евреев нацистами в годы Второй мировой войны, – это хорошо рассчитанная провокация. Президент и его окружение исходили из того, что возмущение Израиля, американской и европейской общественности поможет сплочению арабов и мусульман вокруг Ирана. В результате критиковать Иран становится невозможным – это все равно, что поставить себя в один ряд с Соединенными Штатами и Израилем.

Свою страну тегеранские руководители называют супердержавой мирового уровня и примером для всего мира, а ядерную программу считают «величайшим чудом в истории». Каждый иранец несет в себе гордость за свою древнюю цивилизацию. Он помнит успехи древних персов в искусстве и науках. Нынешнее западное превосходство только усиливает ощущение утерянного величия.

Аятолла Хомейни. Инакомыслие под запретом

9 января 1978 года в Куме, в священном городе, где мечеть с золотым куполом величественно возвышается над пустыней, началось восстание против шахской власти. Возмущение верующих вызвали нападки официальной прессы на Хомейни.

В одной из тегеранских газет появилась статья, критиковавшая аятоллу. Она была воспринята с гневом всеми, кто не любил шаха. Закрылся базар, возникло стихийное возмущение. Демонстрацию разогнала армия. Несколько человек были убиты в священном городе Куме. Им устроили пышные похороны. На базаре собирали деньги семьям погибших. Почти все духовенство заняло сторону Хомейни. Мечети, учебные исламские заведения превратились в центры подпольного антишахского движения.

В начале сентября в Тегеран прилетел иракский самолет. Прибыл сводный брат президента Саддама Хусейна, начальник секретной полиции Барзан аль-Тикрити. Он привез послание от Саддама: следует подавить бунтовщиков железной рукой; если нужна помощь, Ирак готов помочь.

Аль-Тикрити предложил убить Хомейни, который жил в Ираке с 1966 года. Шах отказался от любезного предложения. Попросил лишь выслать Хомейни из Ирака. В октябре аятоллу доставили на границу с Кувейтом и попросили не возвращаться в Ирак. Франция согласилась его принять.

Шах совершил ошибку, которая стоила ему трона. Пока аятолла находился в Ираке под полным контролем саддамовских спецслужб, он был безопасен. Отправив его во Францию, шах открыл аятолле доступ к мировым средствам массовой информации. Впервые за шестнадцать лет Хомейни получил возможность поддерживать постоянный контакт со своими сторонниками в Иране. А корреспонденты, окружавшие его во Франции, превратили аятоллу в фигуру мирового масштаба.

Вокруг него сплотились молодые иранские интеллектуалы, которые увидели в Хомейни своего лидера. Его поддержала и партия «Туде». Иранские левые и коммунисты думали, что, когда они свергнут шаха, Хомейни вернется к себе в город Кум. Они ошиблись. Аятолла сконцентрировал в своих руках всю власть, а их убил или изгнал.

Хомейни вел себя осторожно. Он не говорил в те месяцы о теократическом государстве, а объяснял, что его цель – «Исламская республика, которая принесет Ирану независимость и демократию». Придя к власти, он посчитает демократию «чуждой исламу».

Из Франции записи его проповедей повезли в Иран, и они скоро наводнили страну. К концу 1978 года больше шестисот тысяч аудиокассет с проповедями Хомейни распространились по Ирану. Миллионы людей оказались под влиянием исламского духовенства, которое с подозрением относилось к попыткам шаха модернизировать страну. Особенно им не нравились попытки заменить религиозные медресе обычными школами.

Шиитское духовенство всегда было независимо от государственного аппарата в отличие от суннитов, которые получали деньги от него. При шахе шиизм стал орудием борьбы против власти за социальную справедливость. Персы никогда не считались фанатично религиозными.

Шиитская форма ислама несет в себе враждебное отношение к светской власти, потому что право властвовать может принадлежать только двенадцатому имаму. Следовательно, остальные – самозванцы. Вот почему толпа поддержала Хомейни, а не шаха.