Исламизм – всемирная угроза

Ориана Фаллачи имела в виду, что аятолла сурово расправлялся с недавними союзниками, с теми, кто выступал против шаха.

Хомейни возразил итальянской журналистке:

– Никто их них не страдал и не боролся… Вы недостаточно информированы. Значительная часть левых, о которых вы говорите, была при шахском режиме за границей…

– Извините, имам, но я хочу быть уверенной, что правильно вас поняла. Вы утверждаете, что левые не имели никакого отношения к изгнанию шаха? Даже те левые, из числа которых было столько заключенных, столько убитых?

Хомейни отрицал:

– Они не сыграли никакой роли. Они никак не содействовали революции. Некоторые из них боролись, но боролись единственно лишь за свои собственные интересы… При шахе левые были против нас, как они против нас и сейчас, их враждебность к нам была даже большей, чем их враждебность к шаху… И неслучайно левые находятся у истоков всех нынешних заговоров. По-моему, речь идет даже не о подлинных левых, а об искусственных левых, поддерживаемых американцами.

– Левые, «сделанные в США», имам? – поразилась Фаллачи.

– Да, – подтвердил Хомейни. – Левые, созданные и поддерживаемые американцами с целью клеветать на нас, саботировать наши мероприятия и уничтожить нас.

– Как вы считает, те, кто погибал тысячами, десятками тысяч, за что они отдавали свои жизни? За свободу или за ислам?

Хомейни ответил:

– За ислам. Народ боролся за ислам. А ислам означает все, в том числе то, что у вас называется свободой и демократией.

Ориана Фаллачи спросила, куда идет Исламская республика Иран – мир этого не понимает.

– Если вы, иностранцы, не понимаете нас, то тем хуже для вас, – ответил Хомейни. – Во всяком случае, это вас не касается. Наш выбор вас не касается. Если же некоторые иранцы не понимают, то тем хуже для них. Значит, они не поняли ислама.

– Зато они хорошо поняли нынешний деспотизм духовенства. В конституцию вставили статью, согласно которой главой государства должно быть лицо, наделенное высшей духовной властью, то есть вы, и окончательные решения должны принадлежать тем, кто хорошо знает Коран, то есть духовенству. И точка.

Хомейни объяснил:

– Поскольку народ любит духовенство, доверяет ему, хочет быть руководимым им, то лицо, наделенное высшей духовной властью, осуществляет функции главы государства или правительства, чтобы страна не отходила от Корана. Согласно принципам ислама, пять знатоков ислама способны осуществлять принципы правосудия…

– Хорошо, перейдем к правосудию, осуществляемому духовенством. Поговорим о сотнях расстрелянных после вашей победы в Иране. Одобряете ли вы то, как проходили процессы – без адвокатов и без права на апелляцию?

– Вы там, на Западе, не знаете, кто были эти расстрелянные, или делаете вид, что не знаете. Речь идет о людях, которые принимали участие в убийствах и пытках… Мы дали им право защищаться. Они могли говорить в свою защиту все, что хотели. Но когда виновность была доказана, то какая нужда в апелляции? Мой народ не задает вопросов, какие задаете вы…

– Но я имела в виду не палачей из САВАК. Я говорила о людях, которых судят за прелюбодеяние, за проституцию, за гомосексуализм. Расстреливать женщину, которая изменяет своему мужу, мужчину, который любит другого мужчину… Это, по-вашему, правосудие?

– Когда гангрена поразила палец, то, что следует делать? Дать гангрене охватить всю руку, а затем и все тело или отрезать палец? То, что разлагает весь народ, надо вырывать с корнем… В исламе мы хотим проводить политику, очищающую общество, и будем наказывать тех, кто несет зло…

– Но возьмите эту беременную восемнадцатилетнюю девушку, которая несколько недель назад была расстреляна в Бехаре за прелюбодеяние…

Хомейни возмутился:

– Беременная? Ложь! Таких вещей не делают в исламе. Беременных женщин не расстреливают.

– Нет, это не ложь, имам. Об этом случае писали все иранские газеты, так как ее любовник получил лишь сто ударов кнутом.

Хомейни констатировал:

– Если это так, значит, она заслужила наказание. Откуда я знаю? И потом довольно говорить обо всем этом! Я устал. Это не является важным.

– Я должна задать вам еще несколько вопросов. По поводу этой чадры, например, которую я надела, чтобы иметь возможность увидеть вас, и ношение которой вы вменяете женщине в обязанность. Скажите, почему вы заставляете их прикрывать себя этой неудобной, идиотской одеждой, в которой нельзя ни работать, ни передвигаться? Ведь женщины доказали, что они равны мужчинам. Они боролись наравне с мужчинами, их сажали в тюрьмы, пытали. Они совершили революцию наравне с мужчинами…

Хомейни ответил:

– Женщины, совершившие революцию, носили и носят исламскую одежду, а не элегантные и накрашенные, подобно вам, женщины, гуляющие в полураздетом виде и увлекающие за собой вереницу мужчин. Распущенные женщины, которые красятся и выходят на улицу с открытой шеей, без головного убора, в одежде, которая подчеркивает формы их тела, не боролись с шахом. Они никогда не сделали ничего полезного…