Исламоведение

Однако религиозное реформаторство подтвердило приспособляемость ислама к новым условиям. Джадидизм расшатал основы устаревшего мировоззрения, подорвал господство догм; и слепого: подражания (таклида), поднял религиозное сознание на качественно новый уровень. Видные реформаторы того периода Шигабутдин Марджани (1818–1899), Муса Бигиев (1875–1949), Галимджан Баруди (1857–1921) в своих трудах исследовали теоретические и практические проблемы реформы, коснулись вопросов места и роли ислама в современном мире.

Полемика, развернувшаяся между джадидистами и кадимистами, в конечном итоге привела к совершенствованию системы исламского образования. В 1894 г. в Казанском учебном округе насчитывалось 1474 мектебов и медресе, к 1911 г. их численность достигла 1822. Новометодные медресе («Мухаммадийя» и «Касимийя» в Казани, «Хусаинийя» в Оренбурге, «Галийя» в Уфе, «Буби» в Вятской губернии и другие) по качеству учебных планов не уступали классическим гимназиям, отличаясь от последних только тем, что отдавали предпочтение арабскому и персидскому языкам перед латынью и греческим.

Особый размах в тот период получило книгоиздательство, возросла доля сочинений по истории, философии, фольклору, большими тиражами печаталась учебная и художественная литература. Совокупный тираж напечатанных в городах России книг на языках мусульманских народов во второй половине XIX в. составил 27 миллионов экземпляров (свыше 3 тысяч наименований). В 1901–1917 гг. было издано около 47 миллионов экземпляров (не менее 6,2 тысячи наименований).

Новым этапом в просвещении и развитии духовной культуры мусульманских народов стал выход в свет в 1905 г. газет «Нур» («Свет») в Петербурге и «Казан мухбире» («Казанский вестник») в Казани. До 1917 г. мусульмане учредили и издавали до ста газет и журналов.

Идеи джадидизма благотворно сказались на уровне культурного и интеллектуального развития российской уммы. Во многом благодаря им к началу XX в. мусульмане России были динамично развивающимся меньшинством, широко пользовавшимся своими правами.

§ 3. Ислам в Советском Союзе

Советская Россия и ислам: от союзничества к подавлению. После победы Октябрьской социалистической революции жизнь мусульманской общины бывшей Российской империи приобрела новые формы. На начальном этапе советская власть пыталась привлечь мусульман на свою сторону, использовать их для пропаганды идей большевизма и социализма в странах Востока и в борьбе с другими социальными группами немусульманского общества.

Для реализации этих планов в 1917 г. в составе Наркомнаца был создан комиссариат по делам мусульман. Но по мере реализации религиозной политики советского государства в регионах традиционного распространения ислама возрастало недовольство среди верующих-мусульман. Даже коммунисты высказывались в пользу сохранения устоявшихся традиций и образа жизни своих народов, основанных на исламских принципах. Подобное понимание проблемы присутствовало и у прагматически настроенных коммунистических и военных лидеров. Иной точки зрения придерживались Сталин и его окружение.

В 1922 г. политика властей уже была чётко ориентирована на жёсткий контроль над духовенством и религией. Экономические свободы, данные в период нэпа, не должны были сопровождаться политическими свободами. Вооружённое антисоветское сопротивление в Средней Азии и на Северном Кавказе, боязнь политического альянса мусульманских народов даже под коммунистическими лозунгами неизбежно вели к стремлению центра поставить под свой контроль Центральное духовное управление мусульман (ЦДУМ) и не допустить превращения мусульманских съездов в форумы своих политических оппонентов.

К тому же мусульманское духовенство не собиралось сдавать свои позиции. В октябре-ноябре 1926 г. состоялся съезд духовенства в Уфе, который выступил с предложением расширения прав в области вероучения. Несмотря на внешнюю лояльность руководства ЦДУМ, было ясно, что его не устраивала политика советского государства. Тем более что за этой организацией стояла довольно мощная сила: в 1927 г. ЦДУМ объединял 14 825 приходов, что само по себе не могло не настораживать власти, рассматривавшие каждую из общин как центр сопротивления политике партии.

Учитывая сложившуюся ситуацию, в 1920–1930-е гг. руководство партии проводило в жизнь целенаправленную политику ограничения гражданских прав служителей культа. Это выражалось в дискриминационной налоговой политике, ограничении и запрете религиозного образования, лишении избирательных прав, запрещении распространения религиозной литературы. Кроме того, к мусульманским священнослужителям применялись меры административного и уголовного преследования. В период коллективизации многие из них попали в число раскулачиваемых.