Исламский Иисус. Как Царь Иудейский стал у мусульман пророком

В Коране мы не встречаем объяснений, что значит «Мессия»: по-видимому, в то время и в той среде это слово было понятно. Интересно отметить, что все стихи с упоминанием «Мессии» были открыты Мухаммаду в Медине, где, как мы уже упоминали, была крупная иудейская община[210]. Может даже сложиться впечатление, что эти стихи о «Мессии» представляют собой, по крайней мере отчасти, полемику с иудеями: вы, мол, все еще ждете Мессию? Это же Иисус, которого вы отвергли!

Однако кораническая полемика, связанная с Мессией, направлена и против христиан. Их Коран обвиняет не в отвержении Мессии, как иудеев, а напротив, в чрезмерном поклонении ему, вплоть до возведения его в божественное достоинство. Большой отрывок из Корана посвящен тем из людей Книги, кто называет Мессию Сыном Божьим и говорит о троичном божестве:

О люди Книги!
В религии своей излишествам не предавайтесь
И ничего не говорите об Аллахе, кроме правды.
Мессия Иса, сын Марйам, – посланник от Аллаха и Его Слово,
Которое в Марйам Он воплотил,
И Дух как милость от Него.
Так веруйте в Аллаха и посланников Его,
Не говорите «Троица!» – себе во благо.
Аллах – Один Единый Бог!
Его величию негодно
Отцом для смертного предстать.
Всем в небесах и на земле владеет Он Один.
Его, как поручителя, довольно!
И никогда Мессия не презреет
Служением и поклонением Аллаху,
Как то и ангелы, кто близ Него.
А кто презреет поклонением
Ему и возгордится,
Тех соберет Он всех к Себе
Держать ответ пред Ним.[211]

Эти стихи представляют собой любопытную параллель к христианским текстам: Иисус как Слово Божье напоминает о Логосе Четвертого евангелия. Однако в них мы встречаем и решительный отказ считать Иисуса Сыном Божьим, а также отвержение самого понятия триединого Бога. Иисус – сын Марии, а не Бога; подобно прочим вестникам до него, он – всего лишь Божий слуга.

Таким образом, Коран занимает своего рода срединное положение между иудаизмом и христианством. Иудеям он говорит, что Иисус – их Мессия, которого им следовало бы почитать и ему повиноваться. Христианам – что Иисус человек, поклонявшийся Богу, а не предмет поклонения. Жак Жомье, доминиканский священник, отметил однажды эту срединную позицию:

Столкнувшись с проблемой своего христианского бэкграунда, Коран высказывается против божественности Иисуса Христа. В этом он близок раввинистическому иудаизму, также отрицающему божественность Христа. Однако этот «иудаизм» не следует смешивать с тем, что проповедуют ортодоксальные раввины. В Коране здесь заметна сильная христианизирующая тенденция; кое-что из того, что говорится в нем об Иисусе, выходит за пределы простого уважения. И в самом деле, кто из ортодоксальных иудеев решился бы назвать Иисуса Словом Божьим и Мессией, зная всю глубину смыслов, заключенных в этих именах?[212]

Любопытно, что эта срединная позиция, так, по-видимому, смущающая и Жомье, и многих других наблюдателей, – не просто «нечто среднее» между иудаизмом и христианством. Это то учение, которого за много веков до ислама придерживались иудео-христиане. Для них, как мы видели в предыдущих главах, Иисус был долгожданным Мессией, но лишь последним из великих иудейских пророков, а не Богом.

Среди тех, кто заметил эту богословскую связь, можно назвать Ганса Кюнга, швейцарского католического ученого, которого называют иногда «величайшим из ныне живущих богословов». В своем выдающемся труде «Ислам», изданном в 2007 году, он пишет: «Поражает сходство между изображением Иисуса в Коране и иудео-христианской христологией. Параллели здесь неизбежны и требуют более вдумчивого исторического и систематического исследования»[213].

Возможно, для такого исследования настало время.

Глава 4 Недостающее звено