Исламский Иисус. Как Царь Иудейский стал у мусульман пророком

Короче говоря, халифа в Коране – метафизическое понятие, представление об особом месте человека среди творений Божьих. Неудивительно, что ранние мусульманские экзегеты не видели связи между этим метафизическим понятием и политическим институтом под названием Халифат, сперва возглавляемом друзьями и соратниками Пророка, но скоро превратившимся в наследственную монархию[602].

Поэтому для современных мусульман вполне возможно отказаться от преданности Халифату как политической идее и вместо этого стремиться стать лучшими халифами на земле – как личностям, наделенным от Бога уникальными способностями и уникальной ответственностью. Иными словами, для мусульман вполне возможно думать, что Халифат – не здесь и не там, а внутри нас.

Шариат для человека

Второй страстью иудеев во времена Иисуса был иудейский закон, или Галаха, что буквально означает «путь». Галаха, основанная на детальных предписаниях Торы, представляла собой обширный свод правил, регулирующий все стороны жизни иудея, от молитв до пищевых запретов и уложения о наказаниях. Последнее, по современным стандартам, было весьма суровым: так, блудников и богохульников побивали камнями.

Как можно понять из канонических евангелий, Иисус принес совершенно новую интерпретацию Галахи. Трудно согласиться с тем, что эта интерпретация предлагала иудеям пренебрегать Законом, как полагали позднее Павел и христиане из язычников. Однако справедливо будет сказать, что Иисус призывал собратьев-иудеев следовать духу Галахи, а не сосредоточиваться на скрупулезном и буквальном исполнении всех ее правил.

Иисус подчеркивал важность духовного подхода, поскольку хорошо сознавал дурные следствия слепого следования букве. Первое из них – уравнивание благочестия с внешними, хорошо заметными религиозными практиками, неизбежно приводящее к лицемерию. Особенно верно это было для самодовольного клерикального слоя – священников, писцов и фарисеев. «Остерегайтесь книжников, – говорит Иисус, —

которые любят ходить в длинных одеждах и любят приветствия в народных собраниях, председания в синагогах и предвозлежания на пиршествах, которые поедают домы вдов и лицемерно долго молятся; они примут тем большее осуждение[603].

Само то, что клирики смотрели на грешников сверху вниз, свидетельствовало об их высокомерии – грехе тяжелее почти всех прочих. Иисус объяснил это, сравнив благочестивого фарисея с мытарем – сборщиком налогов, чью работу большинство иудеев воспринимали как предательское сотрудничество с Римом:

Сказал также к некоторым, которые уверены были о себе, что они праведны, и уничижали других, следующую притчу:

Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь.

Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю.

Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику!

Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится[604].

Бездушное законничество не только пестует в людях лицемерие и гордыню, но и порождает несправедливость и жестокость во имя закона. Хороший пример этого – жена, взятая в прелюбодеянии, которую привели к Иисусу фарисеи. Галаха требовала побить ее камнями, но Иисус призвал к милосердию. «Кто из вас без греха, – знаменитые его слова, – пусть первый бросит в нее камень»[605]. И в этом случае он защищал смиренных грешников от гнева самодовольных пуритан.

Схожим образом, когда Иисуса спросили, почему его ученики рвут колосья для еды в субботу, когда иудеям запрещено работать, он дал ответ, заставляющий задуматься: «Суббота для человека, а не человек для субботы»[606]. Иными словами, закон существует не ради себя самого. Он существует ради людей – и так и должен пониматься.