Исландские сказки

Одной ночью я проснулся, хотя привычки у меня такой не было. Ярко светила луна. Я заглянул в гостиную и посмотрел на стену, что была прямо напротив кровати. Там висели часы, и в это время они ударили четыре раза. У стены стояла скамья, на ней часто сидели гости. Я увидел, что у скамьи стоит девушка, и было достаточно светло, хорошо её рассмотреть. Она была в желто-коричневой юбке и рубашке того же цвета, а на голове — шапочка с кисточкой. Некоторое время я наблюдал за ней и не понимал, что может делать здесь девушка за полночь. Я решился сказать ей что-нибудь, но тут луну закрыла туча и в гостиной потемнело. Тогда я почувствовал в темноте нечто страшное, поэтому не осмелился потревожить её. Безотчётный ужас охватил меня, я бросился в постель и натянул одеяло над головой. Я всеми силами пытался разбудить бабушку, но это было невозможно.

Спустя короткое время любопытство преодолело страх, поэтому я решился подсматривать из-под одеяла. Луна опять ярко светила, и теперь я видел девушку гораздо лучше, чем прежде. Она была несомненно ближе к кровати чем раньше. Некоторое время я наблюдал за ней. Но внезапно она начала хмуро смотреть на меня, и это было так ужасно, что навсегда останется в моей памяти.

В конце концов мне удалось разбудить бабушку и рассказать ей, что я не могу спать, потому что напротив кровати у скамьи стоит какая-то девушка. Бабушка сказала, что мне, должно быть, приснилась эта чепуха, ведь там, как я могу видеть сейчас, ничего нет. И это была правда, теперь там никого не было видно. Я описал бабушке одежду этой девушки и её саму так подробно, как только мог, потому что меня рассердило то, что она мне не верит.

Она сказала, что мы должны прочитать наши молитвы, и тогда мне, возможно, удастся уснуть. Мы сделали это. Потом я переполз через бабушку к стене и вскоре уснул.

Утром, когда я проснулся, было уже поздно. Первое, что я увидел, едва открыл глаза, был незнакомец, который сидел на скамье прямо напротив меня.

После того, как я поднялся, то случайно подслушал разговор между моей матерью и бабушкой. Бабушка рассказывала о том, что произошло со мной ночью. Тогда я услышал, что мама сказала:

— Ну, что поделаешь! Кажется, ей просто хотелось поважничать перед ним.

Я узнал, что это, наверное, была Скотта, также позднее я слышал, что она преследовала этого приезжего и его семью.

(перевод Тимофея Ермолаева)

Ещё об Ирафетльском Моури (Írafells-Móri, ÓD II. 29–34)

Лаурус Йоунссон (ныне бонд на хуторе Кьярлаксветлир) в юности жил в Тверфетль. Однажды зимой он молол кофе на кухне; это было днём, и везде в кухне было светло, и только в одном уголке возле очага темно. В этом уголке любили лежать собаки — Бородка и Пятнашка. Пока Лаурус молол кофе, Пятнашка вошла в кухню и сунулась в свой уголок, — но тотчас вылетела оттуда, подскочила вверх, громко завизжала и убежала. Лаурус очень удивился этому, решил осмотреть то место и обнаружил чернолапого кота, огромного и злого. В тот же миг в кухню заглянула Маргрет, сестра Лауруса, и он попросил её поскорее принести свечу. Пока она ходила за свечой, Лаурус не спускал глаз с кота. Но когда свечу принесли, кота в кухне уже не было. Через некоторое время пришла Сальбьёрг Йоунсдоттир; она была экономка Торстейна Стефаунссона из Кьярлаксветлир, которого преследовал Ирафетльский Моури. По всей видимости, в этот раз старик Моури принял обличье кота.

В Первый день лета[67] 1882 года Лаурус всё утро стерёг овец на Горе, а под вечер пригнал их к туну и пошёл домой поесть. Подкрепившись, он вернулся, а овцы уже прибрели к дому и принялись щипать траву на скатах крыши. Среди них была красивая овца, принадлежавшая отцу Лауруса, его любимица; эту овцу звали Троллиха. Лаурус стоял на крыше рядом с овцами, а с ним был Рёгнвальд Стюрлёйгссон, с которым они вместе росли, и парень из Кьярлаксветлир — Эггерт Фридрикссон. Вдруг они увидели, как Троллиха поднялась в воздух, затем вновь шлёпнулась на землю и сломала себе шею. Через некоторое время в гости заглянул Стефаун, сын Кьярлаксветльского Торстейна, и прошёл по тому самому месту, на котором погибла овца. Все подивились случаю с овцой — и решили, что виной этому Моури.