Испания от античности к Средневековью

В отличие от колонов рабы (servi, mancipia) довольно часто встречаются в законах, относившихся как к готскому, так и к римскому населению. Крушение Западной Римской империи ни в коем случае не привело к исчезновению рабства. Более того, обстановка завоеваний, многочисленных войн, политического хаоса способствовала увеличению числа рабов. Исидор (Hist. 61) прославляет короля Сисебута за то, что тот выкупал у своих воинов рабов, в каковых обращались пленные. Период 500—650 гг. считается временем апогея рабства в варварских государствах^{808}. В Вестготской королевстве рабов тоже было довольно много. Десяток рабов считался собственностью относительно бедных хозяев, по крайней мере церковных^{809}. Деление всех людей на рабов и свободных считалось само собой разумеющимся. Кроме войн, само экономическое развитие порой вело к распространению рабства. Одна из «вестготских формул» (XXXII) предусматривает возможность самопродажи человека даже вопреки закону. В таком случае человек за энное количество солидов продает свой статус и поступает полностью под власть и господство (iure dominioque) господина, который теперь должен защищать нового раба и власть которого определяется старой римской формулой «имеешь, владеешь и властвуешь» (habeas, teneaset possideas). Поскольку это не уникальный документ, а типовой образец, то можно говорить, что такие случаи были далеко не единичными. Эрвигий дополнил старый закон Леувигильда о самопродаже разрешением родственникам выкупить такого раба за ту же сумму (Leg. Vis. V, 4, 10).

Раб считался лишь вещью и не являлся субъектом права. Он мог быть продан, подарен, обменен^{810}. Брак раба со свободной женщиной запрещался, и если несмотря на предшествующее троекратное наказание брак сохранялся, жена раба тоже становится рабыней, как и их дети (Leg. Vis. III, 2,3). В «вестготских формулах» (VIII, IX) дарения церкви или монастырю рабы рассматриваются такой же частью имения, как земля, здания, виноградники, леса и т. д. До законов Хиндасвинта (Leg. Vis. II, 2, 7; 9) раб находился в полной власти своего господина, и только эти законы определили предание в случае совершения преступления раба суду. И только закон Рецесвинта (Leg. Vis. VI, 5, 13) запретил калечить раба.

Это, конечно, не значит, что не происходило никаких изменений в положении рабов. Определенную роль в этом изменении сыграла церковь. Христианство с самого начала в принципе признавало раба личностью и выступало за гуманное отношение к нему. Однако с превращением христианства в господствующую религию это принципиальное положение вступило в противоречие с интересами церкви. И испанские соборы неоднократно выступали за сохранение церковного имущества, и в том числе церковных рабов^{811}. Характерно в этом отношении постановление X Толедского собора о завещании епископа Рицимера, который, в частности, отпустил на волю церковных рабов. Собор признал это завещание недействительным, так как оно наносило ущерб местной церкви.

Гораздо большее значение, пожалуй, имела общая эволюция института рабства, которая, впрочем, началась еще в римское время. В VIII «вестготской формуле» раб передается церкви вместе с женой и детьми. В завещании Винцента говорится об освобождении Кампина с женой и сыновьями и Евгения с сыновьями^{812}. Следовательно, за рабом уже признается право иметь семью. Существование семьи может обеспечивать пекулий. Он не раз упоминается в вестготских законах. Так, закон Хиндасвннта (Leg. Vis. V, 4, 13) предусматривает продажу раба с пекулием. По другому закону Хиндасвинта (Leg. Vis. X, 1, 17), в случае женитьбы раба на рабыне, принадлежавшей другому господину, владельцами пекулия такой семьи являются оба господина. По-видимому, можно говорить, что в середине VII в. рабы (кроме, разумеется, челяди), как правило, имели пекулий.

На положение рабов могло повлиять еще одно важное обстоятельство. Эпиграфические исследования показали, что в римское время в таких сравнительно далеких друг от друга и весьма отличающихся с точки зрения романизации регионах, как Бетика и Галлеция, подавляющее большинство рабов происходит из других стран Средиземноморья, в том числе и его грекоязычной части, и что, следовательно, покупка на рынке являлась тогда главным источником рабской силы^{813}. Ослабление экономических связей со средиземноморским миром, особенно в середине VII в., по-видимому, привело к уменьшению притока рабов извне. В какой-то степени это могло быть компенсировано получением рабов от франков, но все же едва ли полностью. В этих условиях основными источниками рабства становятся внутренние, а это могло изменить взгляд на рабов и, по крайней мере косвенно, повлиять на их положение и отношение к ним общества.