Испания: поздний обед

В 20-е годы мадридская газета опубликовала серию статей под рубрикой «Письма с фермы», желая показать читателям реальную жизнь в большом частном поместье возле Херес-де-ла-Фронтера. По сельскохозяйственному календарю год начинался в День святого Михаила, 29 сентября, когда поля под паром готовятся к севу. Работникам платили двадцать одно кварто (медная монетка стоимостью приблизительно в три цента), а также выдавали скудный паек: три фунта хлеба и чашку оливкового масла на десятерых плюс соль и уксус. «Из этих трех фунтов хлеба и приправ, — говорилось в газете, — они готовили три гаспачо: два горячих супа на утро и вечер и один холодный, который ели в полдень».

Рабочий день начинался рано, особенно в период пахоты. «На утренней заре молитва, а затем все работники трудятся в поте лица до заката солнца, делая всего два перерыва, чтобы поесть и перекурить…»

Зимой делать на ферме было нечего, и многих работников отправляли назад, в родные деревни — Грасалему, Банаокас или Аркос-де-ла-Фронтера. Журналисты рисуют жалкую картину жизни этих людей дома. «В это время года только-только появляются артишоки и стеблевая спаржа, и многие их собирают для продажи, чтобы заработать несколько кварто, которых едва хватит на хлеб. Да и сами они едят эти артишоки, сваренные в воде и почти всегда без масла; никогда этим беднягам не доводилось попробовать деликатесов, которыми потчуют заключенных, — турецкого гороха и свиного сала».

В 1900 году около 70 процентов испанцев проживали в сельской местности. Спустя век эта цифра снизилась до 10 процентов. Итак, всего за сто лет Испания превратилась из преимущественно аграрной страны в цивилизованное городское общество, живущее на доходы от промышленности и сферы услуг. Со временем новая Испания, страна городов-метрополий, возьмет верх над старой и разрыв между городским и сельским населением будет выражаться лишь в глубине невежества, которое мы наблюдаем и в остальных странах Запада. Занятиями сельских жителей станут агробизнес и агротуризм, села превратятся в пригородную зону: нечто промежуточное между городом и деревней.

Однако испанский характер был издавна неразрывно связан с землей, поэтому ценности прежнего сельского общества оказались поразительно живучими. Многие жители городов чувствуют сильную эмоциональную связь с деревней. Большинство может проследить свои родовые корни на одно-два поколения, так что обязательно всплывает какое-нибудь поселение в провинции, откуда эти люди родом, и если их спросить, они с гордостью ответят: «Я из Бриме-де-Урс, провинция Самора», хотя сегодня вся их реальная связь с этой крошечной деревушкой (население 143 человека) сводится к мимолетному визиту во время летнего отпуска или телефонным звонкам дважды в год от их последнего престарелого родственника, который в одиночестве доживает жизнь в срочно требующем ремонта каменном доме без центрального отопления.

Испания — отнюдь не единая страна, она скорее представляет собой лоскутное одеяло множества сообществ, сведенных в одно государство. У каждого региона Испании есть свои четко выраженные кулинарные традиции, так что нельзя говорить о единой национальной кухне. И при всем при том условия существования в селе скорее объединяют, чем разъединяют: деревенский образ жизни и пища провинции Наварра не так уж сильно отличаются от того, что можно встретить, скажем, в провинции Кордова.

Меню жителей сельской Испании как ничто другое выражает реакцию общества на климат, погоду, государственную религию и общественную организацию, включая различные ограничения, а самое главное — на необходимость обеспечить свой организм калориями, нужными для тяжелой физической работы. Мануэль Васкес Монтальбан вводит понятие, четко определяющее связь между условиями жизни и пищей крестьян — «кормление с пейзажа», подразумевая тесную связь с миром природы, которая быстро сходит на нет по мере того, как городские привычки проникают в сферу сельской жизни.