Испанка. История самой смертоносной пандемии

Часть II. Рой

Глава шестая

Канзасский округ Хаскелл находится к западу от Додж-Сити: туда когда-то перегоняли живой скот из Техаса по железной дороге. Географически — а до 1918 г. и по укладу — это место было настоящим Диким Западом. Ландшафт ровный, как стол, без единого деревца, под ногами голая земля, да и весь округ, казалось, слеплен из земли. В те времена дома из дерна не были редкостью, и даже почтовое отделение округа располагалось в землянке почтмейстера, который один раз в неделю верхом объезжал окрестные общины, собирая почту, а затем ехал за 40 миль в Санта-Фе, поселок из десятка деревянных хибар: уже тогда он превращался в призрак, а десять лет спустя его не станет. Сейчас о существовании Санта-Фе напоминает только старое кладбище. Однако в соседних городках кипела жизнь. В Коупленде в лавке Стеббинса продавали еду, обувь, ткани, посуду, утварь, инструменты, краски и олифу, а в Саблетте, за отсутствием банка, некто С. Ф. Кейв ссужал жителей наличными деньгами — под залог недвижимости и под 7,5 %.

Здесь земля, урожай и скот были самыми важными вещами на свете: чем ядренее запах навоза, тем ближе цивилизация. Фермеры охотились на кабанов и куропаток, а во дворах было полно коров, свиней и домашней птицы. Собак тоже хватало, и хозяева старались отучать щенков гоняться за чужой скотиной, чтобы их не пристрелили.

Это была земля крайностей. Сушь временами стояла такая, что река Симаррон пересыхала, а дно покрывалось потрескавшейся коркой. В феврале 1918 г. местная газета писала на первой полосе: «Целый день шел дождь, выпало 0,27 дюйма. Все страшно рады»[168]. Но бывали и ливни с наводнениями, как, например, в 1914 г., когда вода затопила множество ранчо и уничтожила первое по-настоящему крупное предприятие в округе — ферму на 30 тысяч голов крупного рогатого скота. Летом солнце отбеливало прерию, от земли исходил жар, заставлявший дрожать воздух. Зимой здесь дул свирепый ветер, продувавший равнину на сотни миль: температура могла упасть и до –40 °C. Все вокруг становилось мерзлым и пустынным, как в степи. Ураганы, торнадо, слепящие снежные бури опустошали окрестности, но все это были ежегодные, привычные бедствия. Совершенно иная природная напасть явилась сюда лишь однажды.

Эпидемиологические данные свидетельствуют, что новый вирус гриппа появился в округе Хаскелл, штат Канзас, в начале 1918 г. Есть подтверждения тому, что этот вирус пересек штат с запада на восток и добрался до огромной военной базы, откуда попал в Европу. Позднее он прокатился по Северной Америке, Европе, Южной Америке, Азии и Африке, по разбросанным в Тихом океане островам и далее по всему миру. За ним эхом следовал мучительный стон страдающего человечества. Оповестил всех об этом бедствии доктор Лоринг Майнер.

Лоринг Майнер был незаурядным человеком. Выпускник Университета Огайо в городе Атенс (первого университета на западе Америки), великолепный знаток Древней Греции, он приехал в это захолустье в 1885 г. Несмотря на то, что происхождением и образованием он разительно отличался от местных жителей — уроженцев Фронтира, они приняли его в свое братство.

Майнер был большим человеком во всех смыслах: громадный рост, резкие черты лица, закрученные усы. А еще он был груб и не выносил дураков, особенно когда бывал пьян, что случалось с ним довольно часто[169]. Сюда же отнесем и некоторое бунтарство. Он годами мог не заглядывать в церковь. Время от времени он перечитывал в оригинале античную классику, но при этом ел горох с ножа. Все 30 лет жизни в прериях он занимался не только медициной — доктор Майнер создал свою империю, пусть и маленькую. Он был членом масонской ложи Одд-Феллоуз и вел себя как покинувший столицу вельможа, председательствовал в местном отделении Демократической партии, исполнял обязанности окружного коронера и представлял в округе министерство здравоохранения штата. Помимо этого, у него была аптека и продуктовый магазин: он рассчитывал, что пациенты будут и его верными покупателями. Женился он на дочери крупнейшего землевладельца Западного Канзаса. Даже в Хаскелле был довольно жесткий общественный порядок, и теперь, когда Штаты вступили в войну, жена Майнера охотно и часто пользовалась своим статусом председателя женского окружного рабочего комитета Красного Креста. Когда она о чем-нибудь просила, очень немногие отвечали ей отказом, и большинство женщин округа пошли работать в Красный Крест. Это была настоящая работа, тяжелая работа, почти такая же тяжелая, как на ферме.