Испанская империя. Мировое господство династии Габсбургов. 1500–1700 гг.

Арагонскую корону это новоявленное процветание коснулось минимально. При Карле V каталонцы несколько раз безуспешно просили разрешения на размещение своих консулов в Севилье и Кадисе и получение привилегий в торговле с Америкой. Но косвенно они имели от нее выгоду за счет увеличения продажи тканей на кастильских ярмарках, поскольку три четверти всех этих тканей покупались для отправки в Новый Свет. С другой стороны, связи между Севильей и севером Испании, так сильно отличавшимся от ее востока, были очень тесными. Корабли с северных верфей играли важную роль в Carrera de las Indias, и между тремя крупнейшими коммерческими центрами – Бургосом, Медина-дель-Кампо и Севильей – шел постоянный товарообмен.

Если города Северной и Центральной Кастилии были так тесно связаны с жизнью Андалусии, то это происходило в первую очередь благодаря энергии их собственной экономической жизни, которая делала кооперацию с ними жизненно важной для купцов Севильи. Севилья нуждалась в кораблестроительном и навигационном мастерстве басков, а также в механизме международных кредитов, который был так тщательно отработан на ярмарках в Кастилии. Ярмарки, в свою очередь, нуждались в серебре, которое могла поставлять только Севилья. Позднее Медина-дель-Кампо из партнера Севильи превратилась, скорее, в ее рабу, и чрезмерная зависимость от времени прихода флотилии с драгоценностями привела ее к катастрофе. Но при Карле V, когда поступление денег еще не монополизировало ее активность, исключив все остальное, Медина могла полагаться на экономические ресурсы соседних с ней регионов и сохранять свою независимость.

В действительности в первые годы XVI века благосостояние Северной Кастилии равнялось или даже превосходило благосостояние Андалусии. Это благосостояние, хотя ему и способствовали доходы от развивающейся экономики испанской Атлантики, в основном базировалось на прочном фундаменте, заложенном в XV столетии. В этом столетии впечатляющая экспансия Кастилии в сфере международной торговли происходила в основном благодаря спросу фламандцев на испанскую овечью шерсть. Спрос продолжал расти и в начале XVI века. В середине 1520-х годов стада, принадлежавшие Mesta, достигли максимальной цифры в три с половиной миллиона голов. Но, помимо шерсти, существовали и другие статьи экспорта. Во Франции сформировался достаточно высокий спрос на железо из Бискайи, где в начале XVI века, видимо, наблюдался определенный технический прогресс в производстве металла. Кроме того, в Северной Европе и Италии пользовались спросом такие предметы роскоши из Испании, как керамика, кожа, шелк и толедские клинки.

Таким образом, благодаря растущему европейскому спросу промышленность Кастилии при Карле V переживала период экономической экспансии. Но самое широкое распространение получило производство тканей, особенно развитое в Сеговии, Толедо, Кордове и Куэнке, и в этой сфере основной спрос был испанским и американским. Если не считать того, что экспортировалось в Индии, большая часть кастильских тканей поставлялась на внутренний рынок страны. Представляется весьма вероятным, что этот внутренний рынок рос. К 1541 году население Кастилии составляло примерно 6 270 000, что предполагает определенный рост численности в конце XV века. Увеличение численности населения стало вызовом для местной промышленности и земледелия, и они, соответственно, демонстрировали признаки роста. Под пашню передавались новые земли, появлялись новые центры текстильного производства. Но, несмотря на очевидные признаки экспансии, и промышленность, и земледелие страдали от внутренней слабости и были уязвимы для внешнего давления, замедлявшего их прогресс и снижавшего эффективность.