Испанские страсти Скарлетт

- Мой отец может быть очень убедительным. Тот еще манипулятор. - Она от волнения поигрывала кулоном, который подарил ей Хавьеро. - Отец занимался недвижимостью и исказил сведения. Короче говоря, обманутый агент подначивал Нико подать в суд. Это погубило нас. У мамы никогда не было работы, а отцовская лицензия агента была приостановлена. Деньги, полученные за продажу дома, были заморожены после подачи иска. У нас не было ни дома, ни денег от продажи, ни дохода, чтобы заплатить за квартиру, в которую переехали родители. Мне пришлось бросить университет, чтобы вернуться домой и искать работу. Все было ужасно. Потом отец узнал, что Нико в Лондоне. Он сказал мне пойти и попробовать уговорить его отказаться от иска.

- Твой отец велел тебе это сделать, прекрасно понимая, к чему все идет. - На лице Хавьеро читалось отвращение.

- Ты осуждаешь, - запальчиво сказала она. - А какой у меня был выбор? Мой отец не собирался нас спасать. Рассчитывать не на кого.

- Сколько тебе было лет?

- Двадцать один. - Она отпустила кулон и сцепила пальцы на коленях. - Все было плохо, Хавьеро. Мой брат курил наркотики. Моя сестра попалась на магазинной краже. Мама… Отец был жестоким, когда пил, и он постоянно пил, когда у него был стресс.

- Ты должна была позволить Нико отправить отца в тюрьму. Он причинял боль тебе или твоим брату и сестре? - Его руки сжались в кулаки, но, когда он поймал ее взгляд, напряжение исходило от него волнами.

- Маме и брату досталось больше всего, - пробормотала она. - Большую часть моей жизни отец оставался трезвым подолгу, и мы убедили себя, что все позади. После того как я начала работать на Нико, все утряслось. Они вернулись в Стоунвуд, но отец работал уборщиком, страдал от этого и пил.

Мы испытали огромное облегчение, когда его поймали пьяным за рулем. Он сказал маме, чтобы она посоветовала мне нанять адвоката получше. Я отказалась, хотя могла себе это позволить. Это было не очень приятно. Хладнокровно. Жестоко. Мама была вне себя. Наверное, она созависима.

Она очень близка с моей сестрой, хотя Элли похожа на папу, выпивает и становится противной. Мне трудно находиться рядом с ними. Я помогаю им, но держу на расстоянии вытянутой руки. Может быть, я и не права. Но не знаю, как по-другому.

- Значит, ты все-таки переспала с моим отцом. Чтобы убедить его быть снисходительным к твоей семье.

- Нет, - ее голос сорвался от гнева, - хотя была готова к этому. Я сказала ему, что сделаю все, чтобы помочь своей семье.

- Все, что угодно? - Его руки снова сжались в кулаки.

- Все, что угодно, - подтвердила Скарлетт, удерживая его взгляд даже тогда, когда напряжение натянулось между ними, как металлическая струна, достаточно острая, чтобы разорвать ее плоть. - У меня нет способа доказать, что дело не дошло до секса. Тебе придется поверить.

- Как я могу? С какой стати он бы тебе помог?

Скарлетт моргнула и отвела взгляд, пытаясь избавиться от навернувшихся на глаза слез.

- Потому что он был впечатлен тем, как далеко я готова зайти ради мужчины, которого ненавижу. У нас с тобой есть кое-что общее, - добавила она с горечью. - Моя ненависть к отцу так же глубока, как твоя к Нико. Раньше я думала, что ты и Вэл были избалованными богатыми детишками, которые закатывали истерики Нико, хотя он никогда не бил вас, не продавал дом, где вы жили, и не посылал к незнакомцу молить о пощаде.

Ноздри Хавьеро раздулись, он вскочил с кресла и зашагал по комнате.

- Когда освободят твоего отца? В тюрьме он в большей безопасности. Я надеюсь, что он знает это.

- Он не твоя проблема. Это мой крест. - Скарлетт выглядела глубоко несчастной. - И Нико был ангел по сравнению с этим. Он сказал, что его сыновья не проявляли к нему такой преданности. Он снял с моего отца обвинения и переписал на мое имя Стоунвуд, а затем взял закладную, по которой вычитал из моей зарплаты.

- Как великодушно, - язвительно пробормотал Хавьеро.

- Моя мать могла жить в своем доме, а отец лишился возможности его продать. Для меня это был абсолютный триумф.

- Это рабство по контракту, Скарлетт, и оно незаконно. Что еще ты должна была для него делать?

- Ничего такого, на что ты намекаешь. - Она поднялась, не желая терпеть его напрасных обвинений. - Мне приходилось работать по многу часов и столкнуться с сарказмом его непокорных сыновей.

Хавьеро скрестил руки на груди, переводя свой единственный глаз с ее лица на ноги и грудь, почти так же, как было, когда она в первый раз появилась перед ним по поручению Нико.

- Должно быть, у него закружилась голова, когда ты сказала, что беременна моим ребенком.

- Он разочаровался во мне.

- Разочаровался? Ты принесла величайшую жертву.