Испанский дневник

Гастон Доре слушает, как бойцы пишут записки в Мадрид. И спрашивает задумчиво:

– Он красив, этот город, который мы обороняем?

У Гастона никого нет в Мадриде, он там никогда не был. Парижанин, булочник, ему девятнадцать лет, на Больших бульварах он впервые дрался с фашистами, а когда узнал, что они хотят захватить Испанию, попросил у хозяина расчет и приехал сюда. Из Интернациональной бригады он перешел в испанскую часть. С ней, не заходя в Мадрид, он сел в эти окопы. Фашисты другой нации, но той же породы, что и парижские, хотят ворваться в столицу, перебить рабочих, их жен и детей, задушить все живое и свободное. Этого не хочет допустить Гастон Доре. Он пришел защитить, заслонить Мадрид своим молодым телом. Этот город, которого он никогда не видал, стал дорогим и родным для него. Как для всех, кому ненавистна фашистская могильная тьма. Как и для нас.

28 декабря

Бои на правом фланге обороны показали, что медлить с реорганизацией войск больше нельзя ни одного дня. Система «колонны» – если это можно назвать системой – губит любую, даже самую простую операцию. Это видно лучше всего на примере колонны Барсело – рыхлой, неповоротливой, разношерстной толпы частей с путаным управлением. В колонну входит двадцать один отряд, всего вместе 4403 человека. Вот они: батальон «Воспитание» – 120 человек, гвардия Асальто – 110 человек, республиканская гвардия – 201, спешенная кавалерия – 84, батальон Димитрова – 419, рота «Мадрид» – 213, батальон Пестанья – 617, батальон «Кастус» – 300, колонны басков – 320, авиационная рота – 90, рота первого полка – 130, вторая рота первого полка – 94, батальон «Эспанья» – 350, стальной батальон – 280, взвод крестьянской молодежи – 40, отряд «Перья» – 60, крестьянский отряд – 180, второй отряд крестьянской молодежи – 300, батальон партизан – 200, «Орлы свободы» – 120, стальная рота – 100, штаб и службы – 75.

В колонне Эскобар 25 отрядов, численностью от 11 до 548 человек. В колонне Мена – 51 отряд, численностью от 34 (батальон «Колония популяр») до 1185 (батальон Кордова). Тут тоже и орлы, и соколы, и красные львы, и спешенная кавалерия, и моторизованная пехота. На вопрос, на чем ездит моторизованная пехота, мне серьезно ответили, что на лошадях. А спешенная кавалерия топает пешком.

Теперь колонны окончательно реорганизованы в равновеликие бригады, примерно с тем же штатом, который был принят еще в конце октября военным министерством по проекту Пятого полка.

Сам Пятый полк расформировывается – таково решение Центрального комитета Компартии. В основной своей части он вливается в Первую сводною бригаду регулярной республиканской армии. Своим решением Компартия хочет подать пример другим политическим организациям, создавшим и сохраняющим свои милиционные формирования.

В маленькой, сильно помятой снарядами роще у Вильяверде, в трехстах метрах от линии огня, произошла коротенькая церемония. Комиссар Пятого полка Карлос Контрера передал полковое знамя новому хозяину – Первой сводной армейской бригаде. Он рассказал историю знамени. Некогда оно развевалось на антифашистских баррикадах Рима и Милана. Итальянская Коммунистическая партия много лет хранила его в подполье и недавно передала испанским борцам. Шестьдесят тысяч человек вновь объединились под этим знаменем, и вновь оно вдохновляет к борьбе с реакцией и угнетением.

Бывший командир Пятого полка, ныне командир Первой сводной бригады, Энрике Листер принимает знамя и передает его своим частям.

– Очень скоро, – говорит он, – из окопов обороны Мадрида это знамя двинется вперед, и за ним наша сводная бригада. Коммунистическая партия Испании, которая создала Пятый полк, будет теперь иметь своей заслугой руководящее участие в создании регулярной народной армии Испанской республики.

Стоило рвануть дело с мертвой точки, стоило преодолеть косность, сопротивление – и теперь уже все с аппетитом и увлечением хлопочут над переформированием. Каждая бригада старается обзавестись своими постоянными кадрами, держит на счету оружие, обзаводится своим хозяйством и транспортом. Командиры более опытные и сноровистые проявляют тут свою изобретательность и инициативу. На первом месте, конечно, хитрый генерал Лукач. Он уже отлично разобрался в незнакомой обстановке, завел себе лихих завхозов-толкачей, развил громадную деятельность. Бригада почти не выходит из боев, но Лукач нашел время организовать и оружейно-ремонтную мастерскую, и прекрасный лазарет, и швальню, и прачечную, и библиотеку, и автопарк, о размерах которого ходят легенды. Время от времени его вызывает к себе Рохо; после длительного объяснения от выходит от начальника штаба слегка взволнованный и вслух протестует, не очень, впрочем, решительно:

– Раздевают, дорогой Михаиль Ефимович! Раздевают до нитки! Опять отобрали пятнадцать грузовых и три лимузина! Отобрали для других бригад, для тех, кто не заботится о себе. А нас за то, что мы о себе заботимся, нас за то наказывают. Ну что ж, Лукач честный испанский солдат, он подчиняется единому командованию.

– Так ведь у вас, наверно, кое-что еще осталось.