Испанский садовник

— Откуда я знаю? — зло выпалила Магдалина, но потом смягчилась. — Я увидела, как он бежал по дорожке, и окликнула его из окна кухни. Но он не остановился. «Я очень спешу, Магдалина», — крикнул он в ответ. Потом, как ненормальный, добавил: «Я иду на рыбалку». Он был до ужаса бледный.

Сначала он подумал, что она сошла с ума, но внезапно его осенило. Из отчета Галеви он знал об экскурсии Николаса на Торриду и том глубоком впечатлении, которое она произвела на мальчика. Намерения Хосе были, следовательно, вполне предсказуемы. Совершенно очевидно, что Николас был предупрежден и направился к горной речке на встречу с другом.

Брэнда охватило такое же ощущение, что и в тот роковой момент в поезде: он мысленно увидел сына, блуждающего в черноте ночи среди высоких холмов, его подхватил бурный поток, ревущая вода смыкается над ним…

Словно подкрепляя это видение, под порывом ветра сильнее прежнего громыхнула задвижка, и капли дождя зацокали по стеклу, как гвозди. Мышцы консула ослабели, он почувствовал жжение в горле, стеснение в груди. Невероятным усилием преодолев слабость, он вернулся в холл.

Никогда еще он не чувствовал себя таким одиноким. К кому ему обратиться в эту страшную минуту? Лишь одно имя слабо забрезжило в его мозгу — имя ничтожного, униженного Деккера, чьим советом он так надменно пренебрег всего несколько дней назад.  Теперь же он ухватился за эту единственную надежду. Нащупав телефонную трубку, он назвал номер и облегченно вздохнул, услышав голос Элвина; сразу же обрушив на помощника поток слов, консул умолял немедленно приехать.

Стоя с непокрытой головой на заливаемом дождем крыльце, он потерял счет времени. Впрочем, довольно скоро сквозь завывания ветра прорвался рев мотора, и такси на большой скорости с визгом затормозило на подъездной дорожке. Брэнд сразу же, оступаясь, шагнул к машине, распахнул дверцу и неуклюже плюхнулся на сиденье.

— Скажите ему, — промычал он. — Скажите ему ехать на Торриду.

Такси вернулось к конюшне, с шумом развернулось и понеслось по дороге. В тесной темноте машины, укачиваемый невидимым прибоем, консул откинулся назад, под гнетом боли, свинцово давившей на затылок. Он чувствовал, что Деккер знает о смерти Хосе, но не решается заговорить об этом. Казалось, Элвин не находит слов, чтобы нарушить молчание. Наконец он всё же заговорил:

— Мне повезло поймать такси на станции. — Пауза. — Надеюсь, с вами всё в порядке?

Брэнд не ответил. Втиснутый в узкое сиденье, он только махнул рукой, требуя ехать быстрее, еще быстрее. Потом хрипло пробормотал:

— Быстрее… быстрее… — и после продолжительной паузы добавил, будто разговаривая сам с собой: — Я ищу сына.

— Николаса?! — изумился Элвин. — Он на Торриде?

— Он ушел туда сегодня после обеда. Но там ли он… Я не знаю.

— Мы найдем его, сэр! — утешил его Элвин. — Не волнуйтесь, пожалуйста.

От этой поддержки щека консула мелко затряслась, а сердце чуть не разорвалось. Он повернулся к Элвину и сжал его руку, стремясь оправдать себя:

— Я не хотел этого. Деккер… Богом клянусь, не хотел.

Молодой человек непонимающе и испуганно посмотрел на него, тогда Брэнд наклонился вперед, почти касаясь колен подбородком, и уставился на дорогу сквозь залитое дождем окно машины.

Они уже съехали с прибрежного шоссе на проселочную дорогу и начали долгий извилистый подъем в горы. При каждом повороте автомобиль терял управляемость на осклизлой поверхности, бросая в дрожь пассажиров, пока колеса снова не обретали прочного сцепления с дорогой. Работая на самой низкой передаче, машина издавала непрерывный гул, а фары едва освещали унылый и пустынный путь впереди бледно желтым светом.

Они всё ехали и ехали. Один раз Элвин вскрикнул, и сердце Брэнда радостно забилось, когда впереди замаячила движущаяся тень. Но это был всего лишь припозднившийся батрак, возвращающийся в долину на ферму. Если не считать этой одинокой фигуры, могло показаться, что они едут по вымершему краю.

Наконец, сквозь завесу дождя на вершине, как маяки в тумане моря, слабо засверкали огоньки.

— Торрида, — сказал водитель. Еще через пять минут он с облегченным вздохом вырулил на пустую площадь.

— Почему вы остановились? — закричал консул.

— Сеньор хотел в Торриду, — ответил водитель. — Мы приехали.

— Дальше! — потребовал Брэнд.

— Не лучше ли нам порасспросить людей здесь? — дипломатично предложил Элвин. Он посмотрел на светящийся циферблат своих часов, которые показывали пять минут двенадцатого. — Уже очень поздно.

— Дальше, — монотонно повторил Брэнд. Недовольно пожав плечами, водитель дернул рычаг, и машина, с ревом миновав деревушку, выбралась на темное плато.

Узкую дорогу местами размыло, сделав ее совершенно непроходимой, и они проползли черепашьим шагом еще с полкилометра. По-прежнему никого не было видно. Оглянувшись на Деккера, водитель хотел было заявить окончательный протест, когда внезапно колеблющиеся лучи света, прорезав мертвую темноту, выхватили, больше уже не теряя, маленькую фигурку, плетущуюся далеко впереди по трассе.

— Боже мой! — воскликнул Элвин. — Это же Николас!