Испанский сон

Он нарушал правила, цепляясь за эту площадку. Он знал, что ничего не случится — уже давно башня сказала это ему, — но они-то не знали; они преследовали его. Когда он сделал это впервые, набежали газетчики, и он отделался легким испугом; на второй раз он подвергся аресту; на третий — отдан под суд. Только письмо мэра и спасло положение — ведь он был не кто-нибудь, а звезда; он зарекся попадаться кому-либо на глаза, и для него оставался единственный час меж сов и жаворонков, когда все, кто бодрствует, смотрят вниз; а те немногие, кто смотрит вверх, уже знают его и не выдадут.

Он бросил якорь, зацепил за стальную ограду площадки; он подкрутил рукояти с учетом слабого предрассветного ветерка. Он коснулся веревки, соединившей его с городом. Как Антею, ему был необходим этот краткий час.

Глядя вверх, на розетку, сверкающую над его головой в лучах галогенных источников света, человек еще раз перекрестился и послал башне воздушный поцелуй. Ветерок проник под его рубашку, заставив его поежиться; затем он разложил спальный мешок, влез в него, закутался поуютнее, свернулся русским калачиком и сладко заснул.

* * *

Итак, они уже ездили по всяким местам, но еще никогда не бывали на северо-западе от Мадрида. Потому-то Филипп и обрадовался, услышав о Португалии; это давало возможность хоть часть пути проехать севером — Сеговия, Авила, Саламанка; в Эскуриал заскочить между делом — а вернуться обычным южным путем.

Как и всегда, не так-то просто было урвать недельку для путешествия. Настала очередь Аны быть незаменимой и занятой. Вздохнув и опустив Глазки долу, она пошла к своей новой начальнице — строгой, молодой — и попросилась со всей деликатностью, учитывая, что совсем недавно отпрашивалась в гости к ребенку.

— А куда теперь? — поинтересовалась та.

Ана замялась.

— Э-э… в общем, в Ф

'aтиму.

— Хм.

— Это важно для спасения нашей страны.

— Нашей — какой? Испании?

— России; необходимо как можно скорей посвятить ее Пренепорочному Сердцу тамошней Пресвятой Богородицы.

— Ага! тогда поняла… Это долго?

— Сестра Лусия говорит, что и жизни не хватит, — честно ответила Ана, — но нам с Филом хоть недельку бы…

— Даже не знаю. Страну жалко, но у нас масса конкретных дел… Мне нужно подумать.

И только когда к ней пошел Филипп — пустил в ход свои чары — вопрос был решен положительно. Хотя цель маршрута поначалу озадачила и его.

— Где она, эта Фатима? В моем справочнике ее нет.

— Неудивительно, — усмехнулась Ана, — справочник испанский, а Фатима в Португалии…

— А ты не путаешь? Какое-то восточное слово. Вот я ездил в Среднюю Азию по делам, там была одна… э… в общем, тоже…

— Избавь, — попросила Ана. — И вообще, это серьезно; оставь свои хохмы при себе. Неужели ты ничего не знаешь про Фатиму? Мне казалось, мы говорили о ней…

— Мы о стольких вещах всегда говорили.

— Ну, неважно, — сказала Ана; — я почувствовала, что нам пора съездить туда.

— Странно. Как это ты почувствовала?

— Движение души — можешь такое понять?

— В принципе да, — сказал Филипп, — но обычно этому предшествуют какие-то события.

— Событий полно, — сказала Ана. — Главное, как эти события интерпретировать. Один говорит — чудо, а другой — НЛО; кому будешь верить?

— Тебе, — улыбнулся Филипп.

— Вот и умничка.

— Но ты расскажешь?

— А то! — отозвалась Ана.

И они поехали. До Эскуриала было недалеко, поэтому Ана не стала и начинать про Фатиму; это требовало определенной сосредоточенности Филиппа, в то время как внимание его было больше обращено на дорожные знаки. Эскуриал, мрачно-торжественная усыпальница королевских семей, располагал к последующему благочестию; хорошо, что мы заскочили сюда, думала Ана посреди череды саркофагов. И лишь когда священный комплекс остался позади, когда они сфотографировались и выехали по надлежащей дороге, она потерла ручки и неторопливо принялась за свое повествование.

Рассказ Аны о Ф'aтиме

(начало)

— Существует, — сказала она, — несколько версий этого странного, невероятного феномена. Официальной, если можно так выразиться, считается версия католической церкви, которая, впрочем не враз, объявила происшедшее чудом. Кое-кто полагает, что прибывали пришельцы, и десятки тысяч людей видели не что иное, как НЛО. Наконец, многие думают, что все это — грандиозная мистификация (хотя, замечу, в таком случае перед ними встает вопрос о нескольких весьма загадочных совпадениях). Не хотелось бы мне, чтоб я тут упражнялась в словесности, в то время как ты заранее встанешь на другую точку зрения и будешь в душе высмеивать все, что я говорю.

Поэтому давай так. Я изложу самый минимум — то, что признают все, без всяких «якобы», так что наворачивать что-то сверх того будет означать просто создание еще одной версии. А умножать сущностей сверх необходимого не стоило бы, верно?

(«Да, — подтвердил Филипп и добавил с важностью: — Это называется бритвой Оккама».)

— Вот и хорошо, — удовлетворенно улыбнулась Ана и погладила Филиппа по его руке, лежащей на рычаге скоростей. — Я изложу эти факты, а уж потом мы выберем версию и поговорим о ней, vale?

(«Vale», — сказал Филипп.)