Нежнейше проворковал телефон, и на дисплее обозначилось: «Przezdzieszczewski».
– Да?
– Партнер, пора обсудить Эскуратова.
– Пора так пора.
– В салончик?
– О’кей. Выходи.
Встал, обошел стол, прошелся до двери, открыл ее, вышел и плотно затворил за собой.
Секретарша Женечка перекидывалась в картишки с удовлетворителем.
– Вы надолго? – встрепенулась она.
– Я в салончик. С кем соединять, сама знаешь.
– Ясно, – значительным тоном сказала Женечка.
Дура, подумал Филипп, идя по коридору. Надоела. Выгнать, что ли? Без секретарши плохо, с секретаршей плохо тоже. Никак не найти кого хочется.
Раньше они с Пшелешевским располагались в соседних кабинетах. Постепенно технический блок разросся. Рабочие совещания оказалось удобнее проводить на местах. Филипп замучился бегать взад-вперед по коридору и перенес свой кабинет в центр технического блока. На полпути между двумя кабинетами устроили салончик, место для специальных нужд – в частности, для встреч отцов-основателей.
Вальд уже был там. Первым пришел – заключительный реверанс после размолвки.
– Мне сказали, на тебя что-то упало…
– Еще как.
– Дай посмотреть.
Филипп склонил голову и ощутил прикосновение пальцев Вальда.
– Здоровая, черт, – сочувственным тоном сказал Вальд и посмотрел на свои пальцы, не осталось ли на них зеленки. – Сильно болит?
– Нестерпимо.
– Тогда садись и побыстрее рассказывай про Эскуратова, – предложил Вальд. – Нужно занять мозг чем-то совсем посторонним; тогда ты увлечешься и будешь в состоянии выносить боль.
Филипп сел.
– Мутный кадр, – сказал он.
– Это я и сам понимаю… Что на выходе?
– Ничего особенного.
– Но это еще живо?
– Может быть. Мне сказали, ты принимал Эстебана.
– Да.
– В таком случае, кто наши конкуренты?
– Договор готовится с подставным лицом. Все контакты – у Эскуратова. Эстебана оттерли.
Вальд усмехнулся.
– Он предложил уворовать технических бумажек, чтобы мы могли понять, с кем имеем дело и что это вообще за проект.
Филипп задумался.
– Смотря под каким соусом это подать, – осторожно предположил он, – сам понимаешь, чем пахнет… Санкция на стороннюю экспертизу… скажем, некоторых системных решений – это Эстебану по зубам?
Пшешелевский понюхал воздух.
– Ты вкусно сказал о соусе. Ты обедал?
– Вообще-то, да.
На мгновение Филиппа осенил светлый облик Девы.
– А я нет еще. Извини, закажу еду.
Он щелкнул пальцами. Над столиком возник официант, протянул каждому по кожаной папке.
– Я не буду, – сказал Филипп.
– Ну, может быть, пивка? Утром, я видел, подвозили свеженькое… Записывайте, – сказал Вальд официанту. – Угорь под маринадом, один. Пельмени в горшочке… нет, лучше китайский лапшовый суп, а на горячее – куриные крылышки, но не очень острые.
– Что будем пить? – осведомился официант.
– Мне – пожалуйста, сок из свежих апельсинов, – сказал Вальд. – Ну, ты что-нибудь надумал? – спросил он у Филиппа.
– Сто грамм водки, – сказал Филипп, – да постуденее, а еще соленый огурец.
– Тогда мне тоже, – сказал Вальд. – Впрочем, сто многовато…
– Сто пятьдесят на двоих.
– Точно, – одобрил Вальд. – И два огурца. И чесночный хлеб, пожалуйста.
– Сожалею, – сказал официант, – сегодня чесночного нету.
– Как это, – недовольно отозвался Вальд, – а ну подай жалобную книгу!
– Шутить изволите, – несмело допустил официант.
– Хорошие шутки! – воскликнул Вальд. – Нет, ты подумай, что творят, а? Сколько раз я говорил: чесночный хлеб чтоб был ежедневно. Уволю, – зловеще пообещал он официанту, – иди и скажи там на кухне: еще раз не будет чесночного хлеба – точно всех выгоню.
Официант вздохнул и возвел глаза к небу.
– Пошел, – буркнул Вальд.
Официант исчез.
– Совсем плохие, – проворчал Вальд с отвращением. – На чем мы остановились?
– Я сказал, – напомнил Филипп, – что Эстебан мог бы запросить санкцию на какую-нибудь там экспертизу.
– А, да. Знаешь, он совсем не дурак. Он уже получил такую санкцию.
– Тогда где бумажки?
– А ты уверен, что нам нужны эти игры? Может, лучше ничего об этом не знать?
– Конечно, лучше бы не знать, – сказал Филипп, – но если ты хочешь взять заказ, то придется. Эскуратов играет на понижение. Чем лучше будем знать противника, тем меньше уступим.
– Хорошо. Скажу, чтоб доставил бумажки.
Принесли водку, огурцы и угря под маринадом.
– Не сходится, – неожиданно для себя сказал Филипп. – Ты говоришь, ему дали санкцию на экспертизу. Значит, он облечен доверием, к информации тоже допущен. Тогда почему – «уворовать»? И почему – «оттерли»?
– Серьезные вопросы, – покачал головой Вальд. – Наверно, Эстебан набивает себе цену.
– Всего лишь Эстебан? А не держат ли нас за идиотов, стремясь получить преференции?
– Да ну… Слишком как-то театрально.
– Деньги не пахнут. Для Эскуратовых – особенно.
– Давай выпьем, – предложил Вальд и запихнул салфетку себе за воротник.
Они выпили и захрустели огурцами.