Исполнение желаний

– Значит, хозяин предлагает нам веселиться. Хорошо. Если кто-то из вас хочет облегчить свои карманы, приглашаю сыграть в вист перед сном.

– Десять фунтов за взятку? – ехидно поинтересовался Локвуд.

– Я на мелочь не играю, – презрительно бросила Эстелла Ирвинг. – Предпочитаю играть по-крупному.

Демонстрируя недюжинные организаторские способности, она собрала три команды для игры за тремя столами, но сама за игровой стол не села, чтобы иметь возможность вернуться к Луизе.

Ее племянница сидела все так же, как птичка на жердочке, на подлокотнике кресла, а расшитый блестками наряд таинственно мерцал.

– О чем этот повеса с ними говорит? – Леди Ирвинг кивнула в сторону лорда Хавьера. Судя по всему, таинственная дискуссия подходила к концу.

– Понятия не имею. Тетя, получается какая-то бессмыслица. Овес? Одиссей не принимал участия в убийстве вепря.

– Так какой же правильный ответ? Право же, девочка, не заставляй меня просить дважды.

– Ну, это же ясно, как день: А – Артемида, М – Медея, О – Одиссей, и, наконец, R – рай. И получается АМОR – любовь по-испански. Хавьер читал в оригинале не только Данте.

Граф признался ей в любви, воспользовавшись кодовым словом, и дал Луизе возможность его расшифровать.

Не такой уж он простак.

Глава двадцать восьмая, содержащая еще одну жуткую имитацию оленя

И все же Луиза не была до конца уверена в том, что ее догадка верна. Вполне возможно, Хавьер действительно потерял интерес к светским забавам. Тогда слово «овес» вполне адекватно отражает его сегодняшние интересы. С другой стороны, игра в шарады была разыграна вполне в духе лорда Хавьера.

Леди Ирвинг подозвала Хавьера кивком головы.

– Да-да, вы. Идите сюда, мошенник.

Очевидно, столь вольное обращение даже не обделенному чувством юмора Хавьеру показалось несколько оскорбительным. Он подошел к графине и вежливо поклонился.

– Мое имя произносится Хавь-ер, миледи. Но я полагаю, вы подозвали меня не только ради того, чтобы попрактиковаться в красноречии?

Леди Ирвинг с неожиданной ловкостью схватила Хавьера за шейный платок и подтащила к себе так, что они едва не соприкоснулись носами.

– Мы знаем секретное слово, и это слово – не овес.

Граф театрально захрипел.

– Прошу вас, любезнейшая, пощадите мой модный наряд.

Леди Ирвинг вняла его мольбе и, отпустив, оттолкнула. Он выпрямился и принялся вращать головой, потирая челюсть. Луиза, наблюдая за ним, подумала о том, что все эти театральные жесты отлично служат маскировке. Никому и в голову не придет всматриваться в его лицо.

И тут, словно угадав ее мысли, Хавьер посмотрел ей в глаза и опустил руку.

– Я бы очень хотел поговорить с вашей племянницей. – Он обращался к леди Ирвинг, но при этом глядел на Луизу.

– Моя племянница желает говорить с этим мужчиной? – Надув губы, графиня повернулась к Луизе.

Да благословит Господь тетю Эстеллу. Луиза незаметно пожала ей руку.

– Да, я согласна поговорить с ним, если разговор будет коротким.

Графиня презрительно хмыкнула, сняла тюрбан, взбила кудри и вновь водрузила его на голову. При этом ее лицо выражало крайнюю сосредоточенность.

– Даю вам час. На это время я постараюсь отвлечь гостей, так чтобы вашего отсутствия никто не заметил. Но, – графиня предупредительно подняла указательный палец и посмотрела сначала на графа, потом на Луизу, – будет худо, если вы так и не достигнете взаимопонимания. Хватит уже ходить вокруг да около.

– Я готов понять все, что угодно, – сказал Хавьер.

Несносный профан! Разве не он превратил любовь в игру?

– Мне есть, что сказать графу, – елейным голосом произнесла Луиза. – Хотя я не уверена в том, что графу это будет интересно.

Леди Ирвинг закатила глаза.

– Избавьте меня от этого птичьего щебета. Вам есть, что обсудить. А теперь уходите. Помните, у вас один час – всего один час.

Признаться, Хавьер и не надеялся на такой подарок: целый час наедине с Луизой, и при этом с благословения ее тетушки. Он стремительно шел вперед, едва ли не волоча за собой мисс Оливер. Граф не хотел терять ни одной драгоценной секунды.

Как только он запер за ними массивную дверь библиотеки, Луиза вырвала руку. Ее щеки горели и она задыхалась. Надо полагать, от избытка чувств.

– Вы готовы меня понять? Вы… Вы спрятали меня за овсом!

«Ничего забавного в этом нет, – заклинал себя Алекс. – Только бы не рассмеяться. Только бы сохранить серьезное выражение лица».

– Луиза, я спрятал за овсом не вас, а себя. Я не хотел признаваться в своих чувствах перед всей этой толпой. Принимая во внимание тот факт, что мы с вами так и не успели серьезно поговорить после вашего возвращения в Клифтон-Холл, я не мог знать, как вы отреагируете.

Нет, граф не так прост, как пытается представить. Он все верно рассчитал: он знал, что она, любительница разного рода головоломок, сможет угадать верное слово. И он знал, что присущее ей чувство справедливости вынудит ее потребовать от него объяснений. И, руководствуясь все тем же чувством справедливости, она выслушает его до конца.

– Вы правы.

Хавьер вздохнул с облегчением. Но все еще только начиналось.