Исполнение желаний

Игорь не удивлялся тому, что с ним происходит. Ел с неизменным аппетитом, хорошо спал, просыпался бодрым и радовался – солнечной погоде, наступающему дню, птичьему щебету за окном. Откуда-то приходило знание, что день будет непременно хорошим, и радостное предчувствие чего-то необычайного – он и сам не мог сказать, чего. Ожидание чуда. Спокойная уверенность в завтрашнем дне и приятное чувство исполненного долга – оттого, что он никому не в тягость и больше не чувствует себя никому не нужным, лишним. Он нужен в госпитале. Он нужен друзьям. Он каждый день слышит их голоса и чувствует их дружелюбие. Они с удовольствием рассказывают ему о своих делах и щедро делятся впечатлениями о поездках и встречах. И пусть он их не увидит, не сможет заглянуть в глаза и обнять за плечи… Главное, что они у него есть.

Он всё равно не смог бы поехать с Валеркой на Алтай или с Леной в Турцию. Ему нельзя летать самолётом, у него под сердцем вшит кардиостимулятор, он не может обходиться без лекарств, ему противопоказана жара. А в телефонных разговорах он был с ними на равных. Таким как все. И это было здорово!

Катастрофа, которой не было

Чаще других ему звонила Галя Ильина, с которой Игорь учился в одном классе, с первого по десятый. Галя мечтала стать актрисой и после школы пять лет подряд поступала в театральный институт, но так и не поступила. В школьном театральном кружке она играла главные роли во всех спектаклях. Руководитель кружка, в прошлом актёр одного из московских театров, был уверен в Галином театральном будущем: девочка пела, танцевала, играла на гитаре, блестяще пародировала известных юмористов, изображая в лицах комические диалоги и виртуозно меняя тембр голоса. Стоит ли говорить о том, что школьные спектакли собирали полный зал…

Игорь не пропускал ни одного спектакля. Галя выходила на сцену – и для него останавливалось время… Ему нравилась Галина уверенность в себе, её умение мгновенно перевоплощаться, становясь кем-то иным, каждый раз – иным! Нравился её вздёрнутый носик, серые большие глаза, которые оставались серьёзными даже когда Галя улыбалась. Нравились её длинные волосы, светлым веером разлетающиеся по плечам…Игорю хотелось, чтобы её мечта сбылась – и Галя стала артисткой. Такой как Елена Воробей, Клара Новикова или Галина Степаненко. Но судьба распорядилась иначе.

Вернее, не судьба, а Галин отчим, который женился на её матери, когда Гале было пять лет, и считал её своей дочерью. Экономность Пётра Львовича граничила со скупостью, но он не жалел денег, если это было «на пользу». Зимние каникулы девочка проводила в Домбае, так что к девяти годам она уверенно стояла на горных лыжах и лихо скатывалась по красным трассам (прим.: горнолыжные трассы среднего уровня сложности. Зеленые – для начинающих, синие – низкого уровня сложности, черные – высокого уровня). Летом Пётр Львович вывозил семью на море: чтобы ребёнок хорошо учился, ему нужен полноценный отдых.

Галя всегда была красиво одета, у неё была своя комната. Петр Львович безропотно оплачивал её занятия по классу гитары в музыкальной школе и по классу хореографии в школе искусств, так как усматривал в этом очевидную пользу – девочка получала дополнительное образование. Но когда Галя заикнулась о репетиторе для подготовки к поступлению в ГИТИС, Пётр Львович воспротивился.

«Вот что, дочка… Выбирай любой институт, поступай хоть на журфак, хоть на филфак, хоть в юридический. А на баловство денег не дам, – сказал Гале отчим. – Всё равно не поступишь, не пройдёшь по конкурсу, так зачем зря деньги тратить? У тебя веснушки круглый год не сходят, и курносенькая ты у нас, и ростом не вышла… Нет, Галочка, на театральный я денег не дам, и не проси! В другой институт – пожалуйста, и на репетитора, и на подготовительные курсы, сколько нужно, столько заплачу. Ты ведь у нас одна-единственная, наша с мамой гордость… Так что давай без глупостей и чтобы я больше не слышал о театре.

С мамой говорить было бесполезно: она всегда соглашалась с мужем. И Галя решила заниматься одна, без репетитора. Все её одноклассники давно учились в вузах и техникумах. А Галя штурмовала ГИТИС – пятый год подряд. И каждый год с замирающим сердцем искала в списках поступивших свою фамилию. И не находила.

Через пять лет она уехала из Москвы куда-то на север, где её мечта сбылась – Галю приняли в театральное училище, по окончании которого она работала в каком-то безвестном драматическом театре в маленьком городке, тоже безвестном, со странным названием Северск. Театр, тем не менее, в Северске существовал и даже выезжал на гастроли. Точнее, вылетал самолётом – единственным в тех суровых краях способом передвижения. Это были Галины последние гастроли: над Алтаем их самолёт попал в снежный заряд, видимость была нулевая, самолёт разбился. Спасти не удалось никого.

Галиным родителям – маме и отчиму – вроде бы пришло официальное извещение о гибели дочери. Самолёт упал в горах, в труднодоступном районе. Найти (и тем более – опознать) погибших не представлялось возможным.