Исполнитель. Книга 2

– Ты что с Эдуардо сделал? Ты чего хочешь? Чтобы его посадили? – Марьяно был взбешён.

– Ничего я не делал! Твой брат должен завершить работу, которую я вам предложил и, за которую плачу деньги. – Стараясь быть спокойным, объяснил Александр.

– Мы так не договаривались! Собирать информацию, слушать разговоры – это да! Но проникать в комнату с секретным режимом, фотографировать чертежи – это же пахнет тюрьмой! Я туда не хочу! А Эдуардо, думая об этом, почти падает в обморок от страха.

– Слушай, Марьяно, я вам плачу 400 песо ежемесячно. Это хороший оклад! За что плачу? За то, чтобы вы мне сообщали слухи и другую хрень? Они не стоят таких денег! Мне нужны чертежи! – Александр ткнул пальцем в стол.

– Хорошо, мы, мы… Эдуардо сделает это! Я его буду страховать и морально поддерживать! Но ты, Пабло, заплатишь нам 80 люкас (тысяч) за плёнку!

– Сколько? Сколько? – у Мальцева перехватило дыхание от наглости.

– Повторяю, 80 люкас! Если у тебя нет такой «гиты», то попроси у твоих начальников, или хозяев! У тех, на кого ты работаешь! Я буду завтра. – Марьяно встал, пнул ногой стул и ушёл.

– Сволочь! Скотина! Тварь! Сволочь! Какое «киломбо» устроил! – вслух ругался Мальцев, стараясь поддерживать скорость не более 35 километров в час, максимальную в столице. – «Апельсин» – болюдо! Тварь!

Бессон выслушал Александра очень внимательно, не перебивая. Мальцев, в свою очередь, ничего не скрывая, рассказал о создавшейся ситуации.

– Это плохо, Пабло! Непрофессионально! Вы такой опытный оперативный работник и допустили, чтобы ваш агент вас же и шантажировал! Значит работа с агентурой у вас находится не таком высоком уровне, как меня информировали. – Бессон был мрачен. Он ходил по комнате взад и вперёд, не вытаскивая рук из карманов брюк. – Честно скажу, что вас надо наказывать! Я должен сообщить о происшедшем в Центр. Они с вами церемонится не будут… Впрочем, мне тоже достанется. Хреново! Очень плохо!

Сегодня Рене ничего не пил. И накрытого стола не было.

Мальцев чувствовал себя омерзительно. Было такое ощущение, что кто-то ему плюнул в лицо…

– Так, слушайте, Пабло! Я принял решение. Доводите операцию до логического конца. Цену, которую требует этот негодяй, постарайтесь сбить. Также пусть вам за эти деньги «Брюнет» сфотографирует чертежи всех летательных аппаратов, которые разрабатывает группа Курта Танка. Я санкционирую все расходы. До окончания операции я в Центр ничего докладывать не буду. Всё, вы свободны! Идите и работайте! – сухо и официально попрощался с ним Рене.

Марьяно появился к обеду.

Мальцев, не здороваясь, молча показал ему пальцем на стул.

– Езжай в Кордобу и привези мне футляр с фотоаппаратом. – Заявил Александр и, сняв с полки папку, принялся в ней копаться.

– Так что не надо уже это… фотографировать? – вытаращил на него глаза Марьяно.

– Я за такие деньги найму другого человека, который мне не только фотографии чертежей сделает, но и самого Танка в рюкзаке притащит. – Объяснил Мальцев.

«Апельсин» молчал… Александр, не произнося ни слова, делал вид, что занимается бумагами: снимал папки с полок, что-то писал в толстой книге… Но сам в тоже время внимательно наблюдал за выражением лица Марьяно.

Было видно, что тот растерялся, не зная, как вести себя дальше.

– Уважаемый, у тебя ко мне есть вопросы? – поинтересовался Мальцев.

– Да, нет… – Марьяно стал чесать голову.

– Тогда не мешай мне работать! Я сейчас должен ехать по делам. – Александр встал из-за стола.

– Ладно, Паблито, сколько ты можешь заплатить за плёнки? – совершенно другим тоном поинтересовался «Апельсин».

– Если хочешь продолжать иметь дело со мной, то пусть Эдуардо выполнит задание! После этого вы приезжаете вдвоём ко мне и я плачу 40 000. – Отрезал Мальцев.

– 40 люкас? Это совсем мало! – разочарованно протянул Марьяно.

– Хорошо, я дам 50 000 за плёнки чертежей всех самолётов, над которыми работают немцы. Хочу тебе уточнить, Марьяно, что 50 000 песо – это стоимость двух шикарных квартир в Буэнос-Айресе плюс два новеньких автомобиля. Это как минимум. Если ты сможешь заработать такую гиту в другом месте, милости прошу!

– Согласен! – вздохнул «Апельсин».

5 мая Мальцеву вручили телеграмму из Кордобы. «Поздравляем маму с днём рождения. В воскресенье будем с подарком. Целуем крепко. Марьяно и Эду».

Встречу с братьями Мальцев продумал до самых мелочей…

В воскресенье он оставил свой «Форд» в двух кварталах от мастерской. Закрыл ворота на все замки и запоры. Зашёл в маленькое кафе на углу, которое открылось месяц назад и сел у окна. Попросил газету. Заказал «слезинку» и начал наблюдать. Около 12 часов напротив мастерской остановился чёрный «Шевроле» с жёлтой крышей. Это было такси. Из него вышли Марьяно и Эдуардо. Приблизились к воротам. Подёргали ручки, потрясли навесные замки…

Марьяно, засунув два пальца в рот, громко свистнул. Потом ещё раз…

Мальцев вышел из кафе и внимательно осмотрел улицу. Никого лишнего не увидел. Всё было, как всегда в воскресенье.