Испорченная безумием (ЛП)

— Ты можешь выключить свет? — спросила она.

— А ты не боишься оказаться со мной в темноте? — я пошутил только наполовину.

— А это имеет значение? — ее голос звучал устало.

В темноте монстр всегда был на грани проявления, его труднее контролировать и держать в клетке. Но Рори была права, этот монстр не звал ее.

Я надеялся, что этого никогда не случится.

* * *

Той ночью я совсем не спал. Не только потому, что ребенок трижды просыпался с отчаянным криком, пока Аврора не покормила его из бутылочки и не укачала на руках.

Мы с ней не разговаривали, пока она заботилась о нем. Она — потому что была измучена и зла на меня, а я — потому что благоговел перед ней и все еще пытался придумать, как пережить следующие несколько недель. Черт возьми, даже ближайшие несколько дней.

Нам с Авророй понадобилось бы веское оправдание, почему мы не остались на гонку, вернулись в Лас-Вегас и почему она переехала в квартиру так рано. Люди ожидали такого странного поведения от меня, но не от Рори, хотя она была непредсказуемой с тех пор, как мы провели ночь вместе.

В тот вечер я получил несколько сообщений от Массимо и Алессио, и особенно последний ясно дал мне понять, что именно он думает о том, что я где-то гуляю с Авророй.

Солнце еще не взошло, когда я наконец встал с кровати и оделся. Лежа в этой изъеденной молью постели и уставившись в потолок, забрызганный дерьмом мух, мой пульс, казалось, отдавался в ушах, а сердце пробивало дыру в грудной клетке.

Я чувствовал себя беспокойным, взбалмошным, как наркоман, которому нужна доза. Если бы не Рори и ребенок, я бы отправился на поиски кого-нибудь, кого можно было бы убить, но сейчас, казалось, был самый неподходящий момент для этого.

Аврора нуждалась во мне, я был нужен им обоим здесь. Я придвинул стул к кровати, опустился в него и закинул ноги на матрас. Занавески не загораживали фонарь перед нашей комнатой, так что я мог видеть лицо Рори, когда она спала.

Сегодня ночью ей не снилось никаких непристойных снов, но, тем не менее, ее сон был прерывистым. Баттиста зашевелился около пяти утра, и глаза Рори медленно открылись, а затем широко раскрылись, когда она увидела, что я наблюдаю за ними.

Она нахмурилась и медленно села. Ее волосы были взъерошены, а глаза немного припухли. Она все еще была самой красивой девушкой, которую я когда-либо видел, и от этой мысли мне захотелось встать и убежать, как гребаному трусу.

Мне не нравился оборот, который часто принимали мои мысли, когда я смотрел на Рори, особенно в последние недели, и я чувствовал, что последние двадцать четыре часа ухудшили ситуацию.

— Как долго ты наблюдаешь за мной? Это действительно тревожит, — сказала она хриплым ото сна голосом, поглаживая Баттисту по голове. Я сомневался, что он снова заснет.

— Возможно, часа два. Я не смог снова заснуть.

Аврора взяла Баттисту на руки.

— Ты можешь разогреть его утреннюю овсянку в микроволновке?

Я встал и взял одну из банок с едой, помеченную как «завтрак», затем поставил ее в микроволновку.

Аврора встала.

— Ты можешь покормить его, чтобы я могла быстро принять душ?

Она выжидающе подняла брови. Мне действительно не хотелось оставаться с ребенком наедине, не говоря уже о том, чтобы кормить его, но я опустился на стул и позволил Авроре посадить его мне на колени. Баттиста пытался прижаться к Авроре, очевидно, не желая, чтобы мы оставались одни, ровно как и я. В конце концов ей удалось его отпустить.

— Ты справишься.

Мы с Баттистой оба смотрели, как Аврора исчезла в ванной.

Вздохнув, я взял ложку и погрузил ее в еду. Баттиста позволил мне покормить его, хотя его взгляд то и дело устремлялся на дверь ванной, ожидая возвращения Авроры.

— Я тоже жду ее, приятель, — пробормотал я.

Аврора

На следующий день, убедив родителей в необходимости моего скорейшего переезда, я позвонила Карлотте, чтобы сказать ей, что перееду в нашу квартиру сегодня, а не через две недели, как планировалось изначально. Она сразу же заподозрила неладное, желая знать причину этому, и не сделал ли что-нибудь Невио. Я солгала, что просто больше не могу выносить его несносное присутствие на гонках, и спросила ее, может ли она тоже переехать пораньше. Диего запретил ей переезжать в квартиру одной, даже на несколько недель.

Когда мы с Невио прибыли в Лас-Вегас во второй половине дня, я снова предупредила его:

— Тебе нужно провести с ним день, пока ситуация не прояснится. Я позвоню тебе, когда ты сможешь привести его ко мне сегодня вечером.

Невио уставился на мальчика с огромными глазами, который тряс погремушкой и быстро сосал свою новую пустышку. Я сомневалась, что у него когда-либо раньше была погремушка, учитывая, насколько загипнотизированным он был.

— И что прикажешь мне с ним делать?

— Я не знаю. Отведи его в парк и погуляй с ним в коляске. Я приготовила для тебя порции его молока и положила в сумку для кормления столько детского питания в бутылочках, что его хватит на неделю.

— Я не смогу заботиться о нем больше нескольких часов, Рори, поверь мне.

Я стиснула зубы.