Испорченная принцесса

— Мне плевать, если это сам Иисус. Всю ночь он трахал тебя глазами в этом платье, планировал, что будет делать, когда вытащит тебя из него. Прикасался к тебе.

Мой голос грубый, глубокий. Я чувствую себя не в своей тарелке, пытаясь сдержать все, что пытается взорваться внутри меня.

— Осторожно, Нико. Ты звучишь ужасно ревниво.

Из моего горла вырывается громкое рычание, и я внезапно бросаюсь вперед.

Я оказываюсь на ней прежде, чем она успевает заметить мое движение. Обхватив ее шею руками, я прижимаю ее к себе. В моем горле раздается стон, когда ее задница упирается в мой член. Скользя свободной рукой по изгибу ее талии, я хватаюсь за ее бедро, не давая ей вырваться.

Мурашки пробегают по коже, когда я дышу ей в шею. Ее бурная реакция на меня только усиливает мой захват.

— Никому больше не позволено прикасаться к моим игрушкам, Брианна, — грозно предупреждаю я.

— Пошел ты, Нико. Я не принадлежу тебе. И никогда не принадлежала и не буду принадлежать. Я всего лишь дешевая шлюха…

Я поворачиваю ее и прижимаю к стене еще до того, как она осознает свои слова. Весь воздух вырывается из ее легких, прежде чем моя рука оказывается у ее горла и сжимает его, заставляя ее губы раскрыться еще шире.

Пользуясь моментом, я прижимаюсь своим ртом к ее, впиваясь в ее губы, пока она борется со мной. Но это не сработает. Сейчас она не может сделать ничего, что помешало бы мне получить то, что принадлежит мне.

— Прекрати бороться, Брианна, — предупреждаю ее в поцелуе.

— Пошел ты, — шипит она.

— Да, Сирена. Вот в чем, блядь, идея.

Я еще раз крепко сжимаю ее горло, и наконец она поддается этому огню между нами и целует меня в ответ так же яростно, как и я ее.

Найдя разрез на ее платье, я скольжу рукой вверх по ее бедру, обвивая его вокруг своего бедра и продолжая исследовать его под тканью.

Все мое тело напрягается, когда я обнаруживаю, что под этим греховным платьем на ней ничего нет.

— Сирена, — прорычал я сквозь стиснутые зубы. — Ты сидела с ним в таком виде. — Все мое тело дрожит от сдерживаемой агрессии.

То, что я не ворвался туда и не уложил этого ублюдка, — просто гребаное чудо.

— Он сказал мне не надевать их, — выдыхает она, усугубляя ситуацию.

— И ты слушаешься всего, что говорит этот ублюдок? Может, стоит позвать его сюда, пусть посмотрит, какая грязная маленькая шлюха моя сирена на самом деле.

Ее глаза расширились от шока.

Но это бессмысленно. Ее не очень верный маленький питомец сейчас находится там, где Лола тешит его самолюбие.