Испорченные дети

Мы ускорили шаг и уже не разговаривали. Это совпадение двух визитов заставило меня призадуматься. Неужели Валентин с женой, так же как тетя с дядей, явились сюда ради того, чтобы вновь завязать семейные связи? Этого я никак не могла предвидеть. Напротив, я была убеждена, что я умерла для семьи и если будут поддерживать со мной отношения, то лишь через посредство нашего родственника Жарно или, вернее, его первого клерка. И вдруг одна за другой две четы, правда, не такие закоренелые, как вся прочая буссарделевская шайка, вышли из повиновения и приехали меня навестить. Может быть, они посланы сюда в качестве лазутчиков? Может быть, за ними последуют другие? Уж не начало ли это семейного раскола?.. Возможно, кончина бабуси, персонажа чуть ли не символического, повлекла за собой раскрепощение от рабства. Возможно, когда семейное здание лишилось фундамента, наиболее нестойкие камни рухнули и все пойдет прахом...

И все это из-за меня одной... Не могу сказать, чтобы при этой мысли я испытала злорадное удовлетворение, которое наверняка испытала бы в прежние времена, но все же в глубине души я сочла, что это превосходно, что это неслыханная удача. И во всяком случае, я недооценила Валентина... Доказательство...

* * *

И впрямь он встретил меня шумным изъявлением радости, и Элен тоже обняла меня, крепко прижала к своей груди. Они не собирались держать в тайне причину своего визита: им просто очень захотелось меня видеть, нагрянуть ко мне неожиданно, без предупреждения. Сейчас они путешествуют на своей машине по Лазурному берегу, возможно, заглянут по пути в Канн, но истинная цель их поездки - это я.

- Мы решили проехать по дороге Наполеона, - заявила моя невестка.

- А потом присоединитесь к Симону и тоже будете кататься на лыжах?

Очевидно, Валентин рассчитывал, что мне ответит Элен, а Элен рассчитывала на Валентина; короче, оба промолчали. Наконец мой брат решился.

- Нет, - сказал он, - в нашем распоряжении слишком мало времени.

Я велела подать чай. Вечерело. Мы сидели вокруг стола, все пятеро в глубоком трауре, ибо ради приезда тети я надела черное платье, и в голову мне пришла мысль: по ком мы носим этот траур? По бабусе, по Ксавье или по ком-нибудь другом?

Валентин, сидевший рядом со мною, нагнулся и тихо сказал:

- Мне надо с тобой поговорить.

Я быстро обернулась к нему. Произнося эту фразу, он понизил голос, заговорил своим обычным шепотом, который был мне так хорошо знаком и сразу насторожил меня. Но ведь я могла и ошибиться. Если мой брат хочет сблизиться со мной и придать своему визиту интимный характер, ему и в самом деле надо "со мной поговорить".

- Когда тебе угодно, - ответила я.

Тетя Луиза услышала наш разговор. И обратилась к Элен:

- Допивайте свой чай, я поведу вас посмотреть младенца.

- О, нет! - возразила моя невестка и, желая смягчить резкость своего отказа, добавила: - Я боюсь его разбудить.

Сконфуженная своим чересчур дерзким предложением, тетя Луиза потупилась. "Ну, ничего, - подумала я, - пока Элен еще не успела эмансипироваться, но это придет!"

Элен продолжала:

- Я предпочитаю, тетя, чтобы вы мне показали сад, пока еще не совсем стемнело.

- С удовольствием.

Дамы поднялись.

- Пойдемте с нами, дядя, - предложила Элен.

Мы остались одни, и Валентин начал:

- Так вот. Тебе известно в подробностях завещание бабуси?

Чтобы скрыть лицо от брата, я подняла руки, делая вид, что поправляю волосы. Мне ужасно хотелось смеяться. Впрочем, скорее над самой собою, чем над Валентином; скорее над своими иллюзиями, чем над его маневрами.

- Нет, Валентин. Ты же отлично знаешь, что я не могла приехать в Париж на похороны: не позволяло мое положение. И уж я вовсе не собиралась приезжать, чтобы присутствовать при вскрытии завещания. Кстати, ты сам видел, что меня там не было...

- Верно, но я думал, может быть, впоследствии.

- Отвечу тебе в двух словах, поскольку это тебя интересует. Я получила уведомление только о причитающейся мне части. Ты и сам это знаешь: дело идет о пожизненной ренте. Естественно, я поняла, чем объясняется эта довольно странная оговорка: мне ведь уже двадцать семь лет, наши хотели, чтобы я получала свою небольшую долю, но не хотят, чтобы она досталась моему сыну. Я поняла также, что за время, прошедшее с того дня, когда нашим стало известно, что я беременна, и до смерти бабуси, она изменила свои распоряжения, вернее, кто-то заставил ее их изменить...

- Безусловно! Ты сама не знаешь, до чего верны твои слова... Продолжай, пожалуйста.

- Это все. Я написала в контору Жарно, что отказываюсь от наследства.

- Как? Как?