Испорченные плоды

Вскоре карета прибыла к поместью. Вивиана вышла и, осматриваясь, в изумлении разомкнула уста от шикарного величия дома. Это было трехэтажное строение со множеством окон, пилястр, все в узорной отделке. У крыльца красовались белокаменные статуи в виде женщин, одна была с флейтой, а вторая держала в руке лиру. Вокруг расстилался сад - аллеи с насаженными деревьями и тропинки к разным строениям на территории. В том числе с торца выглядывала часть амбара. Вивиана сразу вспомнила дело внучки пропавшей миссис Сибил, что была найдена с ножом. В том, что это было убийство, она не сомневалась.

С крыльца спустился зрелый лакей и пригласил пару в дом. Округленные глаза Вивианы встретили величественный холл, украшенный мозаикой, мрамором, золотистыми узорами, столиками из дорогого дерева и раритетными изделиями на них. Впереди виднелась широкая лестница наверх. Лакей указал налево и пригласил гостей в просторную гостиную. Внутри было не менее красиво и уютно. Стояли мягкие софы, круглые столы и стулья с тканевой обивкой бордового цвета. Висели портьеры с ламбрекенами, большой камин согревал помещение.

С одной софы встал мужчина в возрасте. Он назвался Эдвардом, это был глава семьи - высокого роста, приличной фигуры, одет с иголочки и даже явно облился парфюмом, будто собрался на праздник. Седые волосы хозяина дома были уложены назад, на лице была седая бородка и круглые очки на цепочке.

В двери из сада стали возвращаться остальные члены семьи. Первым вошел мужчина средних лет и сразу уставился на Вивиану. Его смутило присутствие девушки, брови заходили ходуном от непонимания. Она аккуратно задела локтем остолбеневшего Томаса, и тот быстро произнес:

- Я - констебль Уилсон, а это моя помощница-писарь мисс Четтер.

Однако это удивило мужчину еще больше. Вмешался мистер Эдвард:

- А что, на такую должность стали брать женщин?.. - полюбопытствовал он сдержанно, не показывая на лице никаких эмоций.

- Э… да, совсем недавно, - замешкался взволнованный Том и провел рукой под головным рабочим убором по вспотевшему лбу.

Тот же мужчина усмехнулся, что смутило новоприбывшего писаря - уж больно раскрепощенно он себя вел, притом, что в зале как-никак констебль.

- Не знал, - слегка удивился мистер Герберт-Фейнфорт старший.

Тут же вмешался мужчина:

- Не то слово, папенька. До чего дошел прогресс! Скоро женщины станут констеблями и будут нами управлять, - недобро усмехнулся он.

Пока Томас в замешательстве смотрел на обоих мужчин, Вивиана решила не молчать и уточнила:

- Вас что-то смущает, мистер?..

Томас резко повернулся к невесте. Ему вовсе не хотелось никаких дискуссий на работе и с теми людьми, чье дело он ведет. К тому же семья весьма солидная.

- Генри. Меня зовут Генри, я младший сын пропавшей матушки, - произнес с лукавой улыбкой мужчина, продолжая осматривать девушку.

Внешность его была немного странная. В целом он выглядел симпатично, даже слащаво, но его черты лица перекрывались коварной мимикой и улыбочкой, словно дразнящей и нарочно раздражающей. Создавалось впечатление, будто ему по вкусу выводить из себя людей. А взгляд болотного цвета глазами точно поедал. «Сердцеед, но пакостливый», - сделала вывод Вивиана, весьма храбро глядя на дерзкого Генри.

- Женщине стоит оставаться в тени своего отца, а затем мужа. Так должно быть, - добавил младший сын Эдварда, продолжая давить манерную улыбку.

Девушка узнала в этом слова отца. Тут ее отвлек шум. Вошел еще один мужчина, на вид старше Генри. Вивиана смекнула, что это старший сын четы - Чарли. Он представился сам и представил вошедшую за ним супругу. Звали ее Кейт. Именно их дочь нашли мертвой с ножом в амбаре около года назад, как поведал Томас по пути. До сих пор дама носила траур, она была одета в строгое черное платье, голову венчала черная шляпка, на руках - черные перчатки. Вид ее также говорил о слабости ввиду переживаний, как подметила писарь. Вивиане стало очень жаль убитую горем мать, захотелось побольше разузнать о случившемся с девочкой.

- Я осведомилась от констебля о трагедии в вашей семье, миссис Кейт и мистер Чарли, и хотела бы принести свои соболезнования, - неожиданно вырвалось у гостьи.

Кейт подняла глаза и заплакала. Очевидно, ее раны на сердце были все еще свежи. Она извинилась и отошла дальше, отвернувшись к окну. Вивиана почувствовала себя неловко, ощутила, как щеки запылали. Только приехали, а уже получилась такая неловкость.

- Ну замечательно! - недовольно буркнул Генри.

Глава семьи хоть и молчал, однако теперь лицо его выражало неодобрение. Чарли же, решив разрядить обстановку, сказал:

- Благодарю вас. Не обращайте внимания на мою чувствительную супругу, она сильно страдает от потери единственной дочери и лишь поэтому не смогла вам ответить должным образом.