Испорченный союз (ЛП)

Потому что это то, что я собираюсь сделать. Если парни не придут, тогда мне остается рассчитывать только на себя. И я чертовски уверена, что не останусь здесь дольше, чем необходимо. При первой же возможности я ухожу.

Мне все равно, где мы находимся, я буду бежать столько, сколько выдержат мои ноги, лишь бы оказаться подальше от этого гребаного психа.

Я писаю и чищу зубы, чтобы освежиться, прежде чем снова принять душ. Моя кожа чешется. Я не мылась как следует с тех пор, как он искупал меня. Но я отказалась добровольно раздеться и принять душ.

Что, если он наблюдает? Ждет возможности сделать меня уязвимой?

Я не знаю, что происходит в его голове, чего он пытается добиться, но я отказываюсь отдавать ему больше себя, чем уже отдала.

Хлопок, а затем голоса по ту сторону двери доказывают, что я была права, когда пожалела, что хлопнул ею.

Какая-то часть меня хочет свернуться калачиком в ванне и попытаться спрятаться. Честно говоря, вчера я могла бы это сделать. С этим наркотиком, струящимся по моим венам, я ни на что другое не годилась. Но сегодня я сильнее.

Итак, с новыми силами я распахиваю дверь и вылетаю из ванной.

— УБИРАЙСЯ, — кричу я.

Они оба неподвижны, но Брэд приходит в себя первым.

— Детка, тебе нужно успокоиться. Твоя мать только пыталась—

— Прекрати это, — выплевываю я. — Просто прекрати это. Я не твоя детка. А она, — я указываю на женщину, все еще сидящую в кресле, — не моя мать. У меня нет матери. А теперь, если ты не собираешься сделать что-нибудь полезное, например, позволить мне выйти за эту дверь, — я бросаю на нее взгляд, замечая, что она закрыта и, вероятно, надежно заперта, — сделай мне одолжение и отвали.

Это заставляет меня задуматься, как она попала внутрь. Он позволил ей войти, или у его mi amor больше свободы, чем у меня?

У себя в комнате она точно не производила впечатления, что ей все это нравится. Но было ли это только потому, что я испортила их маленькую вечеринку, или потому, что она застряла здесь так же, как и я?

Крик вырывается из моего горла, когда Брэд бросается на меня. Его глаза безумны, когда его рука сжимает мое горло. Я прижимаюсь спиной к стене, когда он нависает надо мной, не оставляя мне иного выбора, кроме как оценить, насколько он больше и сильнее меня.

Но ведь и тот придурок, которого я убила бутылкой из-под шампанского, тоже. Все, что мне нужно, — это подходящий момент. Один промах, один отвлекающий маневр, и я смогу поменять ситуацию. И несмотря на то, что пока такой возможности нет, я должна продолжать верить, что это произойдет.

— Брэдли, — кричит мама, наконец покидая безопасное кресло, чтобы прийти мне на помощь.

Думаю, все когда-нибудь бывает в первый раз.

Пока она вцепляется ему в плечи, я касаюсь обнаженной кожи его предплечья, которое держит меня в заложниках.

Я впиваюсь ногтями до тех пор, пока не остается никаких сомнений, что я порвала кожу. Но я не смотрю вниз в поисках подтверждения; я твердо смотрю ему в глаза.

— Я всегда знал, что в тебе есть этот огонь, Брианна Эндрюс. — То, как он насмехается над моим именем, заставляет беспокойство растекаться по моим венам.

Прищурившись, я смотрю на него, изо всех сил стараясь не видеть черных точек перед глазами и втягиваю носом как можно больше воздуха.

— Ты понятия не имеешь, не так ли? — насмехается он.

— Брэд, нет. Прекрати. Пожалуйста.

Мама беснуется у него за спиной, дергает его за рубашку, толкает в попытке оторвать его от меня.

— Заткнись нахуй, mi amor, — выплевывает он, прежде чем отпустить меня, чтобы ударить ее наотмашь по лицу.

У меня отвисает подбородок от крайнего шока.

До этого я понятия не имела, что в этом человеке есть хоть капля жестокости.

Но когда я смотрю вниз на женщину, которая родила меня, я вижу струйку крови, стекающую с ее нижней губы, и замечаю, что она не выглядит такой потрясенной, как чувствую себя я.

Он делал это раньше.

— Ублюдок, — рычу я, сжимаю кулак и бью ему в лицо, пока он отвлекается.

Боль пронзает мою ладонь и спускается вниз по предплечью, когда костяшки моих пальцев ударяются о его щеку.

У него вырывается стон шока и, я также надеюсь, немного боли, прежде чем я отрываю ногу от пола и бью коленом прямо ему по яйцам.

На этот раз крик, вырывающийся из его горла, определенно полон боли.

Он отшатывается, сжимая в руках свое барахло, и слезы наполняют его глаза.

— Беги, — кричит мама, — не то чтобы мне это, черт возьми, было нужно.

Не сводя взгляда с двери, я бросаюсь к ней.

Я до сих пор понятия не имею, заперта дверь или нет, но мамины слова заставляют меня думать, что, возможно, это не так.

К сожалению, мне никогда не удастся это выяснить.

Как только мои пальцы касаются металлической ручки, пальцы запутываются в моих волосах, и меня тащат назад.

— Нет, — кричу я, молотя ногами, когда меня тянут назад, отчаянно пытаясь найти хоть какую-то опору.

— Брианна, — кричит мама, но, когда она тянется ко мне, Брэд останавливается и предупреждает: «Не надо».

Я понятия не имею, что у него есть против нее, что он знает, но в ту секунду, когда он отдает этот приказ, ее руки опускаются по бокам, и она замирает.