Исповедь четырех

Ирина: А у меня как раз накануне было очередное обследование в Бурденко. Там была аппаратура. И мне выдали заключение, где было написано: положительная динамика отсутствует. И там была тетенька лаборантка, я спрашиваю, а что ж мне теперь делать? Она говорит: молиться, надеяться на чудо.

Я буквально последовала ее совету и стала молиться и надеяться на чудо.

Тогда на российском канале шла такая передача «Козырная дама». Ира говорит, что редакторы это самой передачи — ее ангелы. Они собирались снимать про Богушевскую, выигравшую конкурс Миронова, телепрограмму. И еще в плане стояла передача про народную целительницу Асмик. Редакторы позвонили родителям, те сказали, что Ира в больнице. Когда «ангелы» разговорились с Ирой в палате, их осенило, мол, мы как раз про тетку снимаем, которая вылечивает безнадежные случаи, мы с ней поговорим — она тебе поможет. Асмик Саркисян оказалась не бабушкой в комнате с мышиными хвостиками, что лечит заговорами, а достаточно молодой женщиной. К тому же по профессии она врач, традиционный медик. За несколько лет до этой встречи Асмик тоже попала в аварию, пролежала в коме и ее, что называется, собирали по кусочкам, делали несколько операций. После этого поняла, что может диагностировать заболевания таким особенным образом, как будто открылся доступ к какой-то информации о человеке, «каким-то файлам», как назвала это Ира. Она осмотрела Иру и сказала, что кости в том месте, где была гематома, неправильно срослись. Они встали буквой «икс» и зажали нервы в середине этой буквы. Асмик сказала, что плечо починит. Дело было в обычной московской квартире. Асмик обмотала больную руку каким-то вонючим бараньим жиром и начала вправлять. «Больно ли было?» — спрашиваю Иру. «Уже не знаю, — ответила она, — у меня тогда понятие о боли стерлось». И случилось пока еще маленькое чудо: у Иры зашевелился средний палец. Асмик сказала, что плечо она Ирине вправила, но за локоть не возьмется. «Локоть мы поедем чинить в Армению», — добавила она. И они поехали в деревню Базмаберд, к дедушке, старенькому хирургу, у которого Асмик училась в институте. Дедушка взял Ирины рентгеновские снимки и стал их долго изучать на просвет. Потом подошел, взялся за руку и… Ира от боли потеряла сознание. Когда она пришла в себя, пальцы шевелились. И доктор подносит очумевшей Ире рюмку чачи. Ира не вполне здесь.

Ирина: Это картина такая чудесная — деревня Базмаберд. В Ереване тогда еще была зима, там была война, блокада, была война тогда Карабахская. И такой туман — свинцовый колпак висел над городом. И мы там две недели прожили под этим колпаком. Пока мы искали бензин, машину. И вдруг мы выползли в горы, я солнце увидела первый раз за две недели. И тут такая армянская деревня. Овцы ходят по улице, и такие огромные здоровенные каменные домищи. И у него такой огромный каменный дом почти пустой, ничего нету там. Обстановка совсем аскетичная. Какая-то кровать, застеленная шерстяным лохматым одеялом, деревянный стол. И прямо солнце во всю комнату. И меня там чинят в этой комнате. Никаких денег они не взяли.

Я: Странно, что ты поверила, что они тебе помогут.

Ирина: Да чего тут странного-то. В таком состоянии поверишь во все что угодно.

Вечером этого дня было армянское застолье в этой деревне. Я напилась этой чачи, орала песни. Вот если бы это состояние можно было бы законсервировать и разлить во флакончики. И когда тяжело — раз так себе накапать — и снова за этим столом ты пьешь виноградную водку, у тебя только что зашевелилась рука. Счастье.