Исповедь дезертира

— А где же Настя и ее мама? — спросил я.

— Настя уже года три, как у бабушки живет, а Таисия то ли в Ростове, то ли в Таганроге — о ней ничего не слышно.

Я оставил сопровождающих у Сулико и один отправился в крепость. У ворот гремел ключами бородач, в котором я с трудом узнал Малхаза. Он вначале испугался, но когда услышал мой радостный оклик, расплылся широкой, удивленной улыбкой:

— Здравствуй, дорогой, — улыбался я, похлопывая его по худой сутулой спине.

А он, вытирая слезящиеся глаза, никак не мог поверить, что это я, только все повторял:

— Артем, это ты? Артем, это ты?

— А где Настя, где Таисия Андреевна? — спросил я.

— Э, дорогой, они теперь к нам не приезжают, давно уже как уехали, сразу после твоего побега из тюрьмы, а Настя даже раньше. Таисия тогда с Настей поругалась и к матери в город ее отправила — с бабушкой теперь живет Настя. Невеста она уже, в этом году в институт собиралась поступать.

— А схема побега, что Таисия передала, это твоих рук дело?

— М-м, — промычал он, утвердительно кивнул, потом весело похлопал меня по плечу. — Молодец, джигит, оправдал надежду.

— А Таисия, как она? — не выдержал я.

— Таисия, Таисия, — Малхаз погрустнел, пожал острыми плечами. — Не знаю, кто говорит — там, кто — еще где.

— Ну а адресочек Настин дать можешь?

— Записывай, только поговаривают, что жених у нее есть.

Я достал из рюкзачка блокнот и записал адрес. Мы все еще топтались возле ворот крепости.

— Малхаз, — попросил я, — открой, пожалуйста, хочу попрощаться. Ведь это и мой дом — он научил меня многому…

— Да, да, понимаю, — пробормотал Малхаз и снова загремел ключами, стараясь попасть в поржавевшую замочную скважину.

В жилой комнате наверху башни царило запустение и беспорядок. Кровати, стол и массивный комод стояли на своих местах, но на них лежал толстый слой серой пыли. Занавески, матерчатая ширма, комнатные цветы и прочие приметы заботливых женских рук отсутствовали. На полу повсюду валялись грязные клочки бумаг, засохшие огрызки, пустые банки и другой мусор. В крепости царило уныние. Оно передалось и мне.

— Пойдем, мне пора, — появившийся Малхаз, прервал созерцание.

Этим же днем я расстался с ним и Сулико, скорее всего, навсегда.

В Тбилиси

Я быстро нашел нужную мне пятиэтажку. Сухощавая крепкая старушка открыла дверь квартиры. Спросив о Насте, я некоторое время топтался у порога, но когда назвал свое имя, пожилая женщина впустила меня в дом и даже предложила чаю.

Мы сидели у окна, она рассказывала о Насте, о Таисии. Подтвердились слова Малхаза о том, что отношения у них не сложились.

— Теперь они вообще не видятся, и все из-за этого Павла, — подвела итог сказанному старушка.

Я спросил где Настя. Надежда Ивановна немного помедлила, потом неохотно ответила:

— Она теперь живет в Тбилиси, в общежитии, учится в педагогическом институте на историческом отделении.

На следующий день я находился уже в Тбилиси. Было обеденное время, поэтому пошел прямо в институт. Найти нужную группу не составило большого труда. Но пришлось подождать перерыва, стоя у дверей аудитории.

И вот наконец долгожданный звонок. Из аудитории шумной толпой вывалили студенты. Настя первой увидела меня из глубины помещения:

— Артем, это ты…

— Настя!

Мы обнялись. Проходящие, мимо студенты оглядывались на нас.

На оставшуюся пару Настя не пошла. Мы неторопливо шагали по тротуарам густо усажанных деревьями улиц и говорили, говорили, вспоминая прошлое. Она задавала мне много вопросов о тюрьме, о побеге, об армии, о моей маме, а о себе почти ничего не рассказывала. Все же я узнал, что Таисия и Павло живут в Ростове, у них квартира, а Настя решила жить самостоятельно.

— А еще, — она засияла счастливой улыбкой, — я хожу в самую лучшую студию танцев.

— Испанских?

— Нет, латиноамериканских.

Я обнял ее и потрепал по плечу:

— Настюха, ты совсем не изменилась! — и добавил: — А что если нам посетить какое-нибудь кафе?

— Ага, — кивнула она. — Пойдем, есть здесь одно место, мы с девчонками туда со стипендии ходим.

В уютном полуподвальном кафе, стены которого украшали крупные чеканки по мотивам грузинского эпоса, было достаточно многолюдно, но официантка нашла для нас свободный столик. Когда принесли заказанные блюда и хорошее вино, из колонок у пустой сцены полилась знакомая мелодия. Услышав музыку, под которую она когда-то танцевала со своей мамой, Настя улыбнулась и погрустнела.

Я стал говорить о том, что все время, и когда сидел в тюрьме, и во время побега с офицерами, и в течение последующей службы, всегда думал о ней и о Таисии. О том, как обязан им и хочу отблагодарить за их доброту.

— Хочешь, я тебя увезу, переведешься учиться в Москву.

Она долго не отвечала, потом улыбнулась:

— Поздно. Мы с моим женихом уже подали заявление в ЗАГС, через неделю свадьба.

— Поздравляю, — сказал я, а потом попросил: — Дай мне адрес Таисии Андреевны…

Ненужная встреча