Исповедь экономического убийцы

Через несколько недель после представления пакета законов конгрессу и высылки миссионеров ЛИЛ он предубедил все работавшие в стране иностранные компании, включая нефтяные, что, если их действия не будут направлены на улучшение жизни народа Эквадора, они будут вынуждены покинуть страну. Выступив с программной речью на олимпийском стадионе Атахуальпа в Кито, он направился в небольшую общину на юге Эквадора. Там он и погиб в авиакатастрофе 24 мая 1981 года при крушении вертолета [54].

Мир был потрясен. Латиноамериканцы пришли в ярость. Все газеты полушария пестрели заголовками: «Убит ЦРУ!» Помимо того что он вызывал ненависть у Вашингтона и нефтяных компаний, многие обстоятельства его гибели говорили в пользу этих обвинений; вновь открывшиеся факты усиливали эти подозрения. Хотя ничего не удалось доказать, но свидетели утверждают, что Ролдос, предупрежденный о готовящемся на него покушении, предпринял некоторые меры предосторожности. В частности, для поездок ему готовили два вертолета. В последний момент один из офицеров безопасности убедил его воспользоваться запасным вертолетом. Вертолет был взорван. Несмотря на бурную реакцию в мире, американские средства массовой информации практически не уделили внимания этому событию.

Новым президентом Эквадора стал Освальдо Уртадо. Он вернул в страну ЛИЛ и его нефтяных спонсоров. К концу года он начал амбициозную программу, предусматривавшую увеличение числа нефтяных скважин «Тексако» и других нефтяных компаний в заливе Гуаякиль и бассейне Амазонки [55]. Омар Торрихос, высоко ценивший Ролдоса, называл его братом. Он признавался, что по ночам ему мерещатся кошмары, будто его самого убивают; он видел себя падающим с неба в гигантском огненном шаре. Эти сны оказались вещими.

Глава 27. ПАНАМА: ЕЩЕ ОДНА СМЕРТЬ ПРЕЗИДЕНТА

Я был ошеломлен смертью Ролдоса, но, возможно, мне–то как раз удивляться не надо было. Что бы то ни было, а наивным меня нельзя было назвать. Я знал об Арбенсе, Моссадыке, Альенде и о многих других, чьи имена не появились в газетах и учебниках истории, но чьи жизни были разрушены и даже прерваны, потому что они осмелились выступить против корпоратократии. И тем не менее, я был потрясен. Все было сделано настолько прямолинейно и незатейливо.

После нашего феноменального успеха в Саудовской Аравии я считал, что подобные бесстыдно неприкрытые действия ушли в прошлое. Я думал, что шакалов отправили в зоопарки. Теперь я убедился, что был не прав. Я не сомневался, что гибель Ролдоса — это не просто несчастный случай. Здесь были налицо все признаки умышленного устранения, организованного ЦРУ. Я понимал, что жестокость этого убийства была преднамеренной: это было предупреждение. Администрация Рейгана, вкупе со сразу же приобретенным Рейганом имиджем голливудского ковбоя, сначала стреляющего, потом думающего, была идеальным средством для передачи этого предупреждения. Шакалы вернулись, и они хотели, чтобы об этом знали Омар Торрихос и все остальные, которые могли бы присоединиться к крестовому походу против корпоратократии.

Но Торрихос был тверд. Как и Ролдос, он не испугался. Он тоже изгнал из страны Летний Институт Лингвистики и категорически отверг настойчивые требования администрации Рейгана пересмотреть соглашение по Каналу. Через два месяца после смерти Ролдоса ночной кошмар Торрихоса стал явью: он погиб в авиакатастрофе. Это случилось 31 июля 1981 года.

Латинская Америка и весь мир гудели. Торрихос пользовался известностью в мире; его уважали как человека, заставившего Соединенные Штаты вернуть Панамский канал его законным владельцам; его уважали за то, что он продолжал противостоять Рональду Рейгану. Это был борец за права человека; глава государства, открывшего свои двери изгоям всех политических режимов, вне зависимости от идеологической окраски, включая шаха Ирана; харизматический борец за социальную справедливость; многие считали, что он будет выдвинут на получение Нобелевской премии мира. Теперь он был мертв. И опять в газетах появились заголовки «Убит ЦРУ». Книга Грэма Грина «Знакомство с генералом», материал для которой он собирал в той поездке, когда мы встретились с ним в отеле «Панама», начинается так: