Исповедь колдуна. Трилогия. Том 2

Летом маленький Юрка Ведунов помогал матери по хозяйству, а в свободное время пропадал на Чулымских протоках и старицах с удочкой в руках, загорал, купался, плавал на перегонки с шумной оравой таких же как он пацанов, загорелых до черноты. То он гонял в футбол или вместе с другими ребятами делал из тальниковых прутьев себе саблю и с азартом участвовал в уличных сабельных сражениях. По вечерам он, высунув от усердия кончик языка, терпеливо рисовал в альбоме для рисования тонкой кисточкой различных зверей, причем делал это так тщательно и своей кисточкой проводил такие тонкие линии, что даже тонким чертежным пером нельзя было сделать этого лучше. Зимой Ведунов играл в русский хоккей, бегал в школу и запоем читал книги, которые брал в леспромхозовской библиотеке.

С удивлением я смотрел на свою мать, только сейчас поняв, что в молодости она была очень статной и очень красивой женщиной. Видел я своего отца, худого и желчного человека, так и не оправившегося от своих фронтовых ранений и медленно угасавшего от привезенного с фронта туберкулеза.

Если бы я смог помочь ему в те годы! Если бы я мог перемещаться по времени или в то время знал и умел делать то, что умею делать сейчас. Я мысленно просил у своего отца прощения за то, что не могу помочь ему, что сейчас в настоящем времени называю отцом и матерью совершенно других, чужих для меня людей.

Нет, видение своего прошлого не доставило мне большой радости. Видеть в магическом зеркале четкое изображение живых и здоровых своего деда и хлопочущую у кухонной плиты бабушку оказалось выше моих сил. Смотреть, как разговаривают между собой и улыбаются мне люди, тела которых давно покоятся в могилах копьевского кладбища, и знать, что это не кинофильм о чужой придуманной сценаристом жизни, заставило щемить душу.

Заглянуть в прошлое дальше своего рождения у меня не получалось. Что был этому причиной, я так и не понял. Принцип отбора и выдачи информации на аксессуар планетарным разумом оставался для меня по-прежнему тайной за семью печатями. Зато я с каждым днем все больше жалел об отсутствии у меня Черной Книги. Возможно, в ней бы я смог найти объяснение и ответы на свои накопившиеся вопросы.

Добраться до предела в свое будущее я не стал пробовать, хотя по аналогии с перемещением в прошлое догадывался, что и в будущее можно заглянуть только до момента собственной смерти. Посмотреть судьбу других, незнакомых мне людей, у меня вообще не получалось. Впрочем, и свое будущее я видел плохо. Изображение в магическом зеркале постоянно дрожало и было очень нечетким. Только два сеанса видения будущего меня удовлетворили. Это были попытки заглянуть сначала на пять, а потом ровно на десять лет вперед.

В первом случае я увидел себя сидящим на скамье набережной какого-то южного города, почувствовал запах морского воздуха с привкусом соли и услышал шум прибоя. Зеленовато-бирюзовые волны накатывались на стенку каменного мола, шумел в кронах пирамидальных тополей свежий морской ветер. Вдали по зеркальным морским просторам величественно шел белоснежный красавец корабль, а я сидел на бетонной скамье, о чем-то глубоко задумавшись, и совершенно не смотрел на окружающую меня южную красоту.

Во втором случае я увидел себя в маленькой аудитории и услышал свой голос, который должен будет прозвучать ровно через десять лет. Я читал лекцию о сущности регенерации тканей и приводил формулы минимально необходимого для этого магического воздействия.

Слушателей было немного и все они были разного возраста. Два десятка человек от шестнадцати до сорока лет. Видимо, я все-таки сумел создать группу из одаренных людей и теперь передавал им свой опыт.

Постепенно я прекратил свои опыты с хроновидением. По крайней мере, до тех пор, пока у меня в руках не появится Черная Книга. В собственное прошлое мне не хотелось заглядывать из-за своих собственных переживаний. А в будущее – почти по аналогичной причине. Сами посудите: кому интересно знать точную дату собственной смерти? Видимо, я принадлежал к такому сорту людей, которым этого лучше не знать. Меня вполне удовлетворило знание того, что я буду жив и здоров через десяток лет, буду заниматься своим делом, лечить людей. Все остальное меня пока мало интересовало.

По аналогии с прошлым я не смог заглянуть в чужие судьбы, как ни старался. Не получилось из меня нового Нострадамуса или Ванги, хотя я прекрасно понял после своих опытов те трудности, с которыми столкнулся знаменитый прорицатель. Разве можно с помощью средневекового знания внятно описать все то, что происходит в нашем сумасшедшем веке? Следующие одна за другой технические и социальные революции, информационные взрывы, наши ожесточенные войны с применением самого кошмарного оружия. Как описать нашу технику, всех этих металлических чудищ, бегающих, летающих по небесам, плавающих по морям и беспрерывно отравляющих землю, воду и воздух?